Главная / Издания / Культурныи фронт

Культурныи фронт

Культурныи фронт
01 февраля 2011

Беседовала Светлана Микулина

МК в Саратове

На Собиновском нам предстоит увидеть спектакль с названием «Директор театра», повествующий о… классическом отравлении. Ну а сегодня директор театра оперы и балета размышляет о том, как избежать яда кризиса и убогого финансирования учреждений культуры.

Театр и кризис… В сущности, эти понятия противостоят друг другу, ибо кризис есть то, что отнимает энергию и лишает множества возможностей, а театр, в силу облагораживающей, осветляющей миссии, является тем стимулом, что, воздействуя на наши души и сердца, призван выводить нас на свет из любых тупиков.

Однако в условиях непростых экономических реалий театр сам нуждается в поддержке. На эту злободневнейшую тему рассуждает наш сегодняшний собеседник — директор академического театра оперы и балета Илья Федорович Кияненко.

— Илья Федорович, я буквально на днях общалась с замечательным психологом, и она  сказала, что во всем мире понятие успеха все чаще связывают с культурой. Согласны?

— Не просто согласен — двумя руками «за». Культура — тот щит, что защищает цивилизацию от падения к диким нравам. Культура прививается различными способами — через книги, музыку, искусство живописи. Все перечисленное призвано смягчать нравы. И театр — одно из выразительнейших составляющих этого благодатного воздействия. Ведь, согласитесь, трудно назвать страну, где отсутствовало бы театральное искусство.

— При этом опыт нашей страны с ее репертуарным театром остается в чем-то уникальным.

— Абсолютно справедливо! Русский репертуарный театр возник еще в царской империи и был создан высочайшим императорским указом. То есть государство взяло искусство под свой патронат. И финансировалось оно из государственной казны. И не только театр финансировался — некоторые прославленные сценические школы. Не будь этого, мир никогда не узнал бы многих высочайших проявлений русского искусства. Например, гениальнейшая балерина Анна Павлова, ставшая фактически символом русского балета, была дочкой прачки и солдата. То есть девочка из беднейших слоев общества попала в Санкт-Петербургскую балетную школу на полный пансион.

Государство вообще в тот период усиленно защищало культуру. Управляющий императорскими театрами Теляковский пригласил в качестве одного из ведущих театральных художников Коровина. Художники, артисты пребывали в тот период в едином пространстве.

Все было крепко спаяно.

— Насколько я понимаю, и институт меценатства в первой половинке ХХ века в нашей стране работал так, что сегодняшние служители Мельпомены могут только позавидовать.

— Безусловно. Мамонтовы, Морозовы вкладывали огромные  суммы в раскрутку театральных брендов. Ныне меценатов подобного калибра нет, пожалуй, во всей матушке-России.

— А в Европе?

— В Европе и США широко развита сеть разнообразных фондов, охотно берущих на себя крупномасштабные расходы театра, связанные с рождением спектаклей, приглашением дорогих постановщиков, проектов,  крупномасштабными гастрольными турне. На грядущем Собиновском фестивале оперой «Травиата» у нас будет дирижировать талантливый молодой дирижер — швейцарец итальянского происхождения Лука Биззозеро. Так вот его поездку из Женевы в российский Саратов, а также гонорар оплачивает именно один из таких фондов. Большинство наших отечественных актеров о такого рода меценатстве не смеют и мечтать. А ведь это благополучнейшая Швейцария, где сами артисты получают на много порядков больше, чем их российские коллеги. Однако помощь все равно оказывается!

Кроме того, на Западе сформирована законодательная база, стимулирующая деятельность как частных меценатов, так и целых предприятий, оказывающих спонсорскую помощь.

— Насколько я вас поняла, на Западе не только престижно, но и элементарно выгодно включаться в помощь театрам?

— Абсолютно точно! И вдвойне горько оттого, что в нашей стране такая законодательная база отсутствует полностью.

— Россия — огромная страна. Я читала, что в некоторых северных российских городах, вроде Якутска, искусству помогают местные «алмазные короли». Так что имеет значение, видимо, еще и тот факт, в каком регионе находится театр.

— Вне всякого сомнения. В Саратове алмазных королей нет — это во-первых. Ну а во-вторых, в нашем городе вообще сложилась не лучшая ситуация. На территории областного центра находится весьма ограниченное число предприятий, способных оказать посильную помощь. Но театр не может обращаться НАПРЯМУЮ даже к тем немногим, кто мог бы оказать такую помощь.

— Почему?

— Потому что правительство области создало внебюджетный областной фонд, в который оно  и обязало делать отчисления тех немногих предпринимателей, которые получают  солидную прибыль. Но в сферу театральной культуры деньги из этого фонда, увы, не поступают. Во всяком случае, мне такие факты не известны.

— И насколько справедливо происходит тогда распределение  финансов в упомянутом фонде?

— Дыр в нашем городе хватает и в медицине, и в социальной сфере, поэтому хотелось бы верить, что справедливо. Что  касается театра… Судя по тому, что меценатская подпитка становится все жиже, то ли саратовские меценаты не спешат перечислять свои  кровные в упомянутый фонд, то ли другие обстоятельства мешают институту спонсорской помощи… В любом случае надо называть вещи своими именами: финансирование современного театра мизерное.

— А если повысить цены на билеты на театральные спектакли?

— Это опасный путь. Население города, во всяком случае, те, кому не чужд театр, никогда не являлось особо обеспеченным. И взвинчивание цен на билеты подкосит покупательский спрос на них. Люди и без того ныне считают деньги. В театр всегда ходят семьями. Поэтому нельзя допускать, чтобы воскресный визит на оперную или балетную постановку, на детский спектакль «съел» изрядную долю бюджета.

— Вы много ездили по миру и можете сравнивать отношение к культуре в России и за рубежом. В Саратове с его населением, приближающимся к миллиону, всего лишь семь театров. Полагаю, это меньше минимума. Отдаленные, спальные районы, вроде Заводского или Ленинского, вообще лишены своих уголков культуры.

— Семь театров на без малого миллионный город — это действительно если и не капля в море, то очень мало. Для сравнения: в полуторамиллионном Мюнхене работает сорок восемь театров! Сорок восемь театров, самореализующихся в различных жанрах — представляете, как это замечательно… Все это многоцветье питает воображение, фантазию, вырабатывает вкус. У нас, как ни скорбно это говорить, странное пространство, не дорожащее тем, что мы имеем. В Саратове некоторое время назад имелся уникальный  театр АТХ. Театр, о котором благоговейно отзывались и в пресыщенной всем и вся Москве, театр, который имел своего зрителя в Европе.

Понятно, конечно, что АТХ не был массовым театром. Скорее, он являл собой элитную сценическую площадку для зрителей-интеллектуалов. Но ведь свои верные почитатели у театра были и даже с завидной верностью перемещались за театром на протяжении всего времени его блужданий!

Десять лет бездомности театра, его кочевий с одного места на другое закончились тем, чего и следовало ожидать: театр, уставший бороться за место под солнцем, на протяжении всего времени существовавший не благодаря, а вопреки обстоятельствам, распался. Все его актеры и главный режиссер успешно работают ныне на новых местах — многие в Москве. Никто из творческого состава не потерялся. Если не считать того, что город утратил уникальный, самобытный, единственный в своем роде сценический коллектив.

— Илья Федорович, возвращаясь к нашему разговору о репертуарном театре. А кто из зарубежных театров первым  позаимствовал этот благородный опыт?

— Послевоенная Германия. Сначала, разумеется, это была ГДР, и один из ярчайших примеров такого рода проявлений — культовый «Берлинер -ансамбль» под руководством Бертольда Брехта. Через какое-то время по этому пути отправилась и ФРГ. Мы вот сейчас говорили с вами о том, что в Саратове работает мало театров. Как ни прискорбно это осознавать, но ведь это касается не только Саратова, но и всей России! На территории бывшей ФРГ зрителей встречают тридцать четыре музыкальных театра! А бывшая Восточная Германия располагает культурным ресурсом в виде двадцати музыкальных театров. И это компактная Германия, чьи расстояния смешны по сравнению с нашими просторами.

— А что же мы имеем на российских просторах?

— Вы не поверите, но цифры устрашающие: во всей матушке-России музыкальных театров столько же, сколько на территории бывшей ФРГ!

— Сравнение сильно не в нашу пользу! Страна-победительница фашизма грязнет в поп-культуре, а побежденная дает фору во всех проявлениях культуры.

— Когда анализируешь западные принципы финансирования учреждений культуры, то понимаешь, насколько мудры и универсальны рецепты, по которым все это составлено. К примеру, в странах континентальной Европы 75-80% годового бюджета дотируется либо центральными, либо региональными государственными органами. Далее — 15-17% составляет доход от продажи билетов и, наконец, 3-5% — спонсорская помощь.

Многие западные театры, без преувеличения, грандиозны. В одну из своих поездок я посетил Вену и имел счастье посмотреть Венскую национальную оперу. Это произведение искусства, а не театр! Он сам как музыка. Но ведь чтобы содержать подобную «симфонию в камне», нужны впечатляющие средства. И Венский театр их имеет. Дотация от правительства Австрии, получаемая им, составляет примерно 75% от годового бюджета. Это более чем круглая сумма!

Что касается  немецких театров, то их обилию и разнообразию тоже не приходится удивляться, когда узнаешь следующий расклад: 80% от годового бюджета они получают либо в виде субсидий, либо в качестве грантов.

— А как обстоят дела в театрах Нового Света?

— Там практически не найти профессиональных театров, которые не получали бы финансовой поддержки от правительства страны. В той или иной форме, но финансируются все театры. Попечительский совет стоит за реализацией всех творческих проектов Метрополитен-опера. Ну а бытовое содержание  огромнейшего, похожего на суверенный город здания осуществляется мэрией Нью-Йорка. Российским театрам о подобной роскоши и мечтать не приходиться. Время сейчас настолько жесткое и даже безжалостное, что можно четко утверждать: без государственной поддержки российские театры не выживут. Посреди океана на шлюпке далеко не проплывешь, а театр, обреченный на самовыживание, на барахтанье среди девятого вала рынка, уподобляется именно утлой шлюпке, а не красавице-яхте.

Я понимаю: госбюджет ныне сам трещит по швам, раздираемый массой проблем. Раз так, то назрела насущная необходимость принимать закон о меценатстве и спонсорстве. Престиж благотворительности необходимо поднимать уже в государственном масштабе.

— Благотворительность благотворительностью, но бюджетные расходы она полностью закрыть не сможет. А если у правительства области все-таки не будет возможности увеличивать бюджетную строку расходов? Что делать тогда: сидеть сложа руки, идти ко дну в океане поп-культуры?

— Я считаю, что отчаиваться — самое последнее дело! Нет бюджетных средств — надлежит помогать  всему, что стоит за строчкой «культура» опосредованно.

— Каким образом?

— Очень просто. Во-первых, увеличив финансирование подразделений минсоцподдержки. Чрезвычайно важно, чтобы они имели возможность приобретать билеты на спектакли и концерты для слабозащищенных слоев населения. Сейчас театрально-зрелищные предприятия Саратова получают, без преувеличения, сотни писем и воззваний — и бумажных, и по «электронке» — с одними и теми же просьбами: посещать концерты на бесплатной основе. Общественных организаций, разного рода корпораций, ходатайствующих об этом, — десятки. И за этими десятками организаций стоят сотни людей, жаждущих приобщиться к лучшим образцам отечественной культуры, но не имеющих финансовой возможности. До сих пор в роли благотворителей выступают преимущественно сами театры. И это несмотря на мизерное финансирование! Такой вот парадокс. Пора стрелку на часах этой благотворительности качнуть в другую сторону. И конечно, давно назрела необходимость помогать учреждениям культуры из внебюджетного областного фонда.

— Илья Федорович, у нас с вами сегодня получилось интервью на темы того, что надо сделать, дабы спасти местные театры. Однако хотя бы под занавес беседы  не могу не задать вам вопроса: чего ждать саратовским зрителям на  двадцать четвертом Собиновском фестивале? О молодом западном дирижере вы уже упомянули, а какие театральные «фишки» нас всех ждут еще?

— На Собиновском ожидается немало интересного. Это и собственная премьера театра — грандиозная опера Танеева «Орестея», и концерт «Терем-квартета» с его солистом — народным артистом России Василием Герелло, и очень любопытный, я бы сказал, экстравагантный проект под названием «Директор театра». С подзаголовком «Классическое отравление».
Это музыкально-драматическое представление по произведениям Пушкина, Моцарта и Сальери. Поставил спектакль лидер авангардной оперы, главный режиссер Геликон-опера Дмитрий Бертман. Наряду с оперными дивами, превосходно исполняющими оперные партии, в «Отравлении» заняты несколько роскошных драматических артистов, среди которых такие корифеи сцены, как Игорь Костолевский и Михаил Филиппов.

— И кто из них Моцарт, а кто Сальери?

— В этом-то, кроме всего прочего, и таится интрига.

— Театр невозможен без интриг, но я от души желаю вам, чтобы интрига с финансированием такого дорогого удовольствия, как академический театр оперы и балета, была благополучно разрешена. Желательно — без отравлений.

— Спасибо огромное. Мы будем стараться.

Беседовала Светлана Микулина

Оставить комментарий