Шприц в портфеле

Предполагается, что про­верка на употреб­ление «дури» будет проводиться в рамках ежегодной диспансеризации и носить добровольно-принудительный характер. Готовы ли саратовские наркологи к большому объему работы, а школы — к проблемам, которые могут возникнуть в связи с новой правительственной инициативой?

Доверяй и проверяй

Все споры и дискуссии на тему законности проверки школьников на наркотики закончились после выступления президента Дмитрия Медведева. Президент четко и ясно пояснил, что считает необходимым «обсудить возможность обязательного тестирования учащихся всех образовательных учреждений на наркозависимость», поскольку это затрагивает государственные вопросы демографии и противодействия незаконному обороту наркотиков. Силовые ведомства довольно потерли руки: они давно предлагали проверять малолетних школяров на употребление героина и других психоактивных веществ, но каждое предложение наталкивалось на бурю возмущения правозащитников.

Особенно резко воспринимались полицейские инициативы Госнаркоконтроля РФ, предлагавшего тестировать всех подростков в обязательном порядке, не спрашивая разрешения родителей.

Через несколько месяцев после выступления президента, летом 2010 года, положение о тестировании на наркотики было внесено в «Стратегию государственной антинаркотической политики РФ до 2020 года». И значит, эта инициатива обсуждению не подлежит — только исполнению.

Тем не менее подготовка к внедрению новшества заняла немало времени. На днях заместитель начальника управления Государственного антинаркотического комитета Олег Трифонов сообщил, что разработка нормативно-правовой базы находится на завершающей стадии и повсеместное тестирование начнется с нового учебного года. Трифонов добавил, что законодательная норма не будет «ущемлять права подростка и его родителей», а позволит получить объективную картину наркозависимости среди российской молодежи.

Минздравсоцразвития РФ активно поддержал президентскую инициативу, пояснив, что по статистике 10-12% старшеклассников имеют опыт употребления наркотических средств. Тем не менее тестировать будут с более раннего возраста — 11-13 лет, дабы искоренить проблему в самом зачатке. Скажете, слишком ранний возраст? В Госнаркоконтроле так не считают.

МНЕНИЕ ЭКСПЕРТА

Алексей Синотов, заместитель начальника УФСКН России по Саратовской области, полковник полиции:

— Два года назад в употреблении наркотиков были замечены 13-летние подростки, последние данные по России указывают, что наркотические средства пробуют даже шестилетние. Опыт показывает, что бороться с проблемой наркомании одними только полицейскими мерами невозможно, гораздо эффективнее предупредить, нежели потом задерживать за хранение и сбыт. Более того, мы сегодня только приблизительно знаем масштабы распространения наркомании в молодежной среде. Глубокий, тщательный мониторинг не проводился ни в регионе, ни в масштабах страны. Подростки-наркоманы выявляются  в результате оперативных мероприятий, а сколько их употребляют психо­активные вещества — неизвестно, и тестирование в школах поможет это узнать.

Действительно, официальные цифры подростковой наркомании в Саратовской области до смешного малы. За 2010 год Госнаркоконтроль задержал 18 несовершеннолетних, из них 10 человек за сбыт, 8 — за хранение наркотических средств. У наркологов цифры еще меньше. На профилактическом учете стоят 11 детей в возрасте до 14 лет и 79 подростков в возрасте до 18 лет. На диспансерном учете состоит только один ребенок. Врачи признаются, что в реальности эти цифры в 7-8 раз выше.

На анализ становись!

Предполагается, что тестирование школьников на наркотики будет проходить в два этапа. Как сообщил внештатный детский психиатр Минздравсоцразвития РФ Евгений Макушкин, сначала будет проводиться анонимное психологическое анкетирование, а затем клиническое исследование посредством анализов крови или мочи. Эта процедура уже введена на ближайшую перспективу в программу школьной диспансеризации, но регионам дадут право самостоятельно решать, где проводить тестирование — на территории самой школы, направляя в учебное учреждение медицинских работников, или в местных поликлиниках и больницах. Для проверки будут использоваться специальные тест-системы, самый эффективный и действенный из них —  по моче.
Однако пока сама процедура проверки подростков вызывает у врачей вопросы.

МНЕНИЕ СПЕЦИАЛИСТА

Юлия Барыльник, заведующая кафедрой психиатрии и наркологии СГМУ, доктор медицинских наук, профессор:

— Тема проверки школьников на наркозависимость обсуждается давно, но имеются определенные правовые сложности: ребенка до 15 лет можно обследовать только с согласия родителей. Хотя чем раньше зависимость будет выявлена, тем легче ее лечить — это однозначно. Да и многие родители могут даже не подозревать, что подросток употребляет психоактивные вещества, а тестирование поможет это выявить. Экспресс-тесты способны обнаружить следы психоактивного вещества в организме в течение 48-72 часов, хотя имеют определенный процент ложноположительных результатов. Единственный момент: если проверка будет осуществляться в рамках диспансеризации, это может свести на нет все усилия по выявлению подростков, употребляющих наркотики, поскольку о диспансеризации предупреждают заранее, а здесь нужно проводить тестирование так, чтобы дети о нем не знали.

Другие саратовские наркологи тоже высказывают сомнения об эффективности тестирования. Первый момент — все те же ложноположительные результаты. К примеру, повышенный гормональный статус показывает наличие канабиоидов, а недавнее исследование, проведенное в Гарвардской медицинской школе в Бостоне, выявило, что тесты на наркотики ошибочно принимают за героин и другие опиаты обычные антибиотики. Так,  левофлоксацин и офлоксацин воспринимались как опиаты четырьмя тест-системами из пяти.

Еще один немаловажный момент. Известно, что следы марихуаны остаются в организме гораздо дольше, чем «тяжелых» наркотиков, и получается, что выявить потребителя легкого наркотика проще, чем тех, кто употребляет героин. Кроме того, подростки-наркоманы всегда найдут способ отвертеться: к примеру, сдадут не свою мочу, а чужую. В свое время в некоторых военных вузах при этой процедуре даже присутствовал наблюдающий, дабы будущие офицеры не менялись анализами. Но представить такую картину в школьном женском туалете довольно сложно.

Сомнительная анонимность

Логичный вопрос: как подобные проверки согласуются с Конституцией РФ и презумпцией невиновности? Ведь подобное тестирование, как ни крути, выказывает недоверие миллионам школьников и автоматически ставит их в ряд подозреваемых в употреблении наркотиков. Но как пояснил прессе уполномоченный по делам ребенка Павел Астахов, «детей нужно приучать к тому, что они находятся под контролем». А Конституция РФ, оказывается, предусматривает возможность ограничения прав, когда речь идет о защите нравственности, здоровья и безопасности. То есть получается, детей можно тестировать в принудительном порядке.

Попытки получить комментарий на эту важную тему у саратовского уполномоченного по правам ребенка Юлии Ерофеевой оказались тщетными. Сначала Юлия Леонидовна была в командировке, потом на совещании, затем так сильно занята, что не нашла времени на пятиминутный разговор. Видимо, тема защиты прав школьников показалась омбудсмену не столь актуальной, как публичные выступления против директора школы или активные поиски нарушений в детских лагерях.

Тем не менее планируется, что тестирование на наркотики будет проводиться с согласия родителей, то есть в добровольном порядке. Но за теми, кто отказался, будет установлен персональный контроль, сообщает Государственный антинаркотический комитет. Вот такая добровольно-принудительная система. Разработчики обещают, что все данные, полученные в результате тестирования, будут оставаться медицинской тайной, в которую посвятят только родителей ученика и врачей-наркологов. Правда, как именно будет обеспечена сохранность этой тайны, не уточняется.

МНЕНИЕ СПЕЦИАЛИСТА

Владимир Чернобровкин, председатель комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав при правительстве Саратовской области:

— У меня несколько неоднозначное отношение к инициативе тестирования учащихся школ на наркотики. С одной стороны, наркомания распространяется довольно активно, и чем, как не профилактикой ее можно остановить? Но с другой стороны, как отнесутся родители ребенка к известию, что их сын или дочь употребляет наркотики? Встанут ли в позу, мол, этого не может быть, или смогут реально помочь ребенку? Это первое. А во-вторых, как сам подросток будет себя чувствовать, если эта информация просочится и станет известна третьим лицам? Опять же, готовы ли специалисты работать корректно, профессионально с семьей и подростком для преодоления проблемы? Получится ли соблюдать тайну и анонимность? Пока вопросов больше, чем ответов.

Саратовские эксперты уверены, что сохранение анонимности — наиболее важный момент в тестировании. По мнению Марины Епифановой, председателя городского комитета по образованию, тестирование должно быть разработано профессионально, с согласия родителей, и не должно допускать утечки информации. Ведь если это произойдет, реакция одноклассников и друзей школьника может быть очень неоднозначной и острой.

За разглашение врачебной тайны грозит уголовная ответственность, а данные, полученные наркологами, как раз попадают под определение врачебной тайны. Тем не менее известны случаи, когда человек обращался в клинику по поводу лечения от наркозависимости, платил за анонимную помощь и реабилитацию, а потом узнавал, что его поставили на учет. Что уж тут говорить про школьников, которых будут обследовать в массовом порядке!

Выявлять или лечить?

В саратовских школах данная инициатива встречена несколько настороженно.

— Подобное тестирование будет иметь толк только в том случае, если после выявления проблемы не только поставят «галочки», но и помогут школьникам найти выход из сложившейся ситуации, — считает Ирина Слесарева, директор средней школы № 46.

О грамотном оказании помощи наркозависимым подросткам говорит и Эльвира Кошеварова, директор саратовской гимназии № 87.

— Главное, чтобы, получив результаты тестирования, детей не просто обвинили и наказали, провоцируя негативную реакцию, а грамотно оказали помощь, — высказывает свое мнение Эльвира Анатольевна. — Выявить ребенка, употребляющего наркотики, не так сложно благодаря тем же тестам. Сложнее помочь ему избавиться от пристрастия к наркотику.

И вот здесь-то возникает главная проблема, поскольку не понятно, какие именно цели преследует тестирование. Узнают, к примеру, что подросток пару раз употреблял марихуану, и что с этим делать дальше? Из школы за это не выгонишь, от чего лечить — тоже непонятно. Ребенка поставят на учет, выяснят примерное количество употребляющих психо­активные вещества школьников, а что дальше? Ведь выявить — не значит вылечить или предотвратить. И здесь одной лекцией для родителей не обойдешься. Ведь если в цивилизованной городской школе обнаружится один наркоман-старшеклассник, то в неблагополучных образовательных учреждениях на окраине города или в районных центрах таких детей может быть треть от общего числа. Потребуются серьезные программы по работе со школьниками-наркоманами, большое количество задействованных специалистов, которые будут работать как с родителями, так и с детьми, и, что немаловажно, — дорогостоящая реабилитация, а значит, огромное финансирование. О котором пока молчит как Минздрав, так и Государственный антинаркотический комитет.

Ирина Лихоман