Голодающее Поволжье

Девять десятков лет назад на Саратовщине крестьяне ели своих детей и трупы умерших

В этом году исполняется 150 лет Фритьофу Ведел-Ларисбергу Нансену. Норвежскому полярному исследователю, ученому-зоологу, основателю физической океанографии, политическому деятелю, гуманисту, филантропу, спасшему жизни тысяч саратовцев, лауреату Нобелевской премии мира. И 90 лет смертельному голоду в Поволжье.

Голодомор и людоедство

С первых дней весны 1921 года появились грозные признаки небывалой засухи в Поволжье. Волга не вышла из берегов. Листья, едва распустившись, ссыхались и облетали. Всходы сгорели. Черные, мертвые поля окружали деревни. Дым пожаров стлался над землей. Спасаясь от лютой беды, крестьяне заколачивали избы. На пристанях и вокзалах скапливались толпы голодных. Максим Горький отбирал в музеях антикварные вещи, не представляющие собой художественной ценности, на продажу за границу, чтобы купить хлеб. Писатель просил комитет «Помощи Нансена» прислать немного сушеной трески для спасения голодающих Поволжья. «Известия Саратовского Совета рабочих и красноармейских депутатов» № 179 от 9 декабря 1921 года сообщали: «Отчаянное положение в Вольске. В Белогродненской волости употребляют в пищу сухую капусту, дубовые листья, опилки, колоб, кожуру тыквы и картофеля. В некоторых семьях съели всех лошадей, есть случаи употребления дохлых лошадей». Сообщается о случаях людоедства. Из Хвалынского уезда, село Старая Кулатка. Гр-ка Шкандыкова употребила в пищу своего отца Юсупа Шкандыкова. Село Нордон Хворостовской волости Пугачевского уезда. Гр-ка Метельнина зарезала свою дочь и вместе с другими оставшимися живыми детьми употребила в пищу. Село Малая Глушица. Крестьянин Семен Федулов вместе с женой съели трупы двоих своих детей. В селе Бекетовка Анна Ивановна Стафеева родила ребенка и в припадке голодного помешательства начала его грызть… «Саратовские известия» № 18 от 24 января 1922 года. Статья И. Флеровского «Голод и церковное золото»: «На улицах деревень падают сраженные голодом люди, трупы убирают, но не в могилы, а прячут. Режут на куски и едят… По призыву священника села Давыдовки Мелитопольского уезда прихожане единогласно решили отдать на борьбу с голодом все церковные золотые и серебряные вещи». Лев Толстой писал, что «спасает людей от всяких бедствий, в  том числе от голода, только любовь». С такой любовью к русскому народу, о большой будущности которого он писал, Нансен 28 ноября 1921 года прибыл в Саратов. Ранее, будучи верховным комиссаром Лиги Наций по делам военнопленных и беженцев, которая была создана в 1920 году, он спас около 7 миллионов человек. Саратов встретил Нансена метелью. К паровозу с двумя прицепными вагонами, в которых размещались Нансен и доктор Феррер, шли со знаменами люди, скорее тени — бледные бескровные лица. Разместился на вокзале в железнодорожном вагоне. К нему приходили дети из 13-го детского дома. Сам он посетил столовые для голодающих детей в городе. В Саратовской губернии «Фонд Нансена» распространялся на Вольский, Камышинский уезды и Немкоммуну. 250 столовых кормили 57000 человек. Стационарные столовые находились при заводах, детских домах, школах, больницах. В Саратове было открыто 106 столовых и 20 в Саратовском уезде. Накормлено 40000 детей. Столовый паек состоял из пол-литра супа и 1/4 фунта (113 граммов) белого хлеба в день и столько же мыла в месяц. 20 человек персонала приходилось на 1000 детей. Множество международных благотворительных организаций привлек Ф. Нансен: английский международный союз помощи детям (МСПД), общество друзей (квакеров), Красный Крест, организацию Папы Римского, баптистскую религиозную организацию, Европейский союз студентов. В «Фонд Нансена» поступило 40 миллионов франков. «Саратовские известия» от 23 сентября 1921 года сообщали, что итальянский комитет помощи голодающим в Поволжье собрал 326 тысяч лир, Французская конфедерация трудящихся — 200 тысяч франков, коммунистическая газета «Юманите» — 150 тысяч франков, Датский коммунистический комитет — 10878 крон. Коммунисты и члены профсоюза Чехословакии, Англии, Дании, Франции отчислили свой однодневный заработок, и на 12 сентября поступило в «Фонд» 10 миллионов рублей. От МСПД поступило 210 английских передвижных кухонь на 100-200 человек и несколько автомобилей. За счет «Фонда Нансена» в Поволжье поступило сотни тысяч пудов различного продовольствия. К лету 1922 года Нансен кормил 1,5 миллиона детей и взрослых, только в Саратовском уезде — 8 тысяч детей и 20 тысяч взрослых. Саратов в марте 1922 года получил 275600 пудов продовольствия, в мае — 651809 пудов. Всего за 1921-22 гг. — 860000 пудов. До 20 июня 1923 года продолжалась нансеновская помощь: 105,6 миллиона разовых пайков, состоящих из муки, консервированного мяса, изюма, риса, сардин, бобов, сахара, лимонного сока, какао, соли, рыбьего жира.  Чтобы привлечь все это богатство, вместе с кинематографистом Аугустом Керном Нансен снимал документальный фильм о голодающем Поволжье и демонстрировал его в Европе. Вот эти документальные кадры 90-летней давности. Нансен в старом автомобиле, кузов которого прострелен пулями, едет за Волгу в «столицу голода» Новоузенск, закутавшись в тулуп от степного ветра. Мела поземка. Машина застревала в сугробах. Внезапно шофер затормозил. Впереди лежало что-то, полузанесенное снегом. То был труп женщины. Деревня, куда добрались в сумерки, оказалась брошенной. На багровом фоне заката чернели оголенные стропила. «Съели солому с крыш», — сказал шофер. В первой избе чадила лучина. На лавке под одеялом из цветных лоскутков лежал старик. Женщина с черными обмороженными щеками растирала что-то в каменной ступе. Нансен подошел ближе. В ступе была солома, дубовая кора и глина. И еще мука из старых лошадиных костей. «Подмешивают к соломе и едят», — думал он. Во второй избе холодно, как на улице. На полу два трупа со скрещенными на груди костлявыми руками. Нансен заходил в детские дома. Опухшие животы, отекшие ноги, бессильные тонкие руки, изгрызенные с голоду. Половина жителей лежали в беспамятстве. Темные провалы окон смотрели на мертвые улицы. Трупы сносили на кладбище, но у людей не было силы долбить мерзлую землю. Мертвые лежали прямо на снегу меж старых могил. Нансен входил в избы, где бредили тифозные больные. При нем вынули из петли женщину, которая, чтобы не видеть мук своего ребенка, бросила его в колодец, а потом сама удавилась на вожжах, перекинутых через ворота.

Миссия для совхоза № 33

29 ноября Нансен был в Ртищеве, где создал распределительную продовольственную базу помощи голодающим рабочим и крестьянам. Проверил, как кормят в столовых детей-сирот, побывал на пунктах выдачи пайков, волостных селах. Кладовщица продовольственных складов в Ртищеве, бывшая разведчица 25-й Чапаевской дивизии Мария Шайкина вспоминала: «Мы ехали от Пугачева до Ртищева 107 дней, воюя с белогвардейцами, голодом и тифом. В Ртищеве нас сняли с поезда еле живых. Опухшие от голода, оказались в железнодорожной больнице, где на моих глазах умерли мои четверо детей и мать. Активистка Ртищевского  горсовета Мария Семина пригласила в женсовет: «Деньги мы не платим, но кормить будем». Мы ходили по поездам в поисках беспризорных детей. Худых, грязных, в лохмотьях, завшивевших, дизентерийных, тифозных. Обмывали, одевали, обували, кормили и отправляли в детские дома». Женщины-активистки Мария Семина, Федосья Хомутова, Анна Воробьева, Мария Изосимова, Прасковья Межунова, Татьяна Иванова, Анастасия Муштакова занимались этой важной работой, как установил краевед А. Куванов. Мария Шайкина продолжила свой рассказ: «Осенью 1921 года Семина позвала меня на вокзал. На втором этаже нас встретили мужчина и женщина, приветливые, вежливые, располагающие к себе. Предложили горячего чая с галетами. Семина отрекомендовала: «Доктор Мария Андреевна из женсовета». Приезжий оказался иностранцем Фритьофом Нансеном. Он неплохо говорил по-русски, только изредка путал смысл слов. Так, фразу «Я все понял и хорошо все взвесил» Нансен произносил: «Я вас понял и хорошо вас повесил». Мы смеялись. Нансен вручил связку ключей. Так я стала кладовщицей. Четверо суток провел Нансен в Ртищеве. Мы спрашивали ученого, не страшно ли ему разъезжать по голодному и тифозному Поволжью? Он отвечал: «Было в моей жизни еще страшнее. А здесь хороший народ тяжко страдает». В Сердобском краеведческом музее хранится отчет уполгола (уполномоченного по помощи голодающим) В. Баранова за период с 11 сентября 1921-го по октябрь 1922 года. Из «Фонда Нансена» только столовым  кроме муки и круп отпущено  мяса — 503 пуда, сельди — 978 пудов, рыбьего жира — 178 пудов, медикаментов — 118 пудов. В 1922 году Нансену за благотворительную деятельность ему была присуждена Нобелевская премия мира. Из нее он выделил 2 миллиона руб­лей на создание показательных сельскохозяйственных станций. Нансен обязался вложить в каждое хозяйство не менее 10 тысяч фунтов стерлингов. И вот совхоз № 33, часть бывшего имения Раевских в селе Росташи Балашовского уезда в 10 верстах от железнодорожной станции Аркадак, стал таким нансеновским проектом. Село Росташи живописно раскинулось между долинами рек Хопра, Аркадака, Ольшанки. Черноземный четырехугольник 5х1,5 верст. Четыре колодца и два пруда орошают сад из яблонь и слив. Свои 10 тысяч Нансен вносит не наличными, а тракторами, автомобилями, запчастями. В Росташи прибыло 22 трактора, тогда как в Саратовской губернии их было 24, из них на ходу всего 2. Старожилы Росташи и Аркадака М. Перфилов и М. Галкин вспоминали свое детство на улице Вокзальной, как разгружались трактора, молотилки, вагончики, автомашины. В доме Буйлова функционировала столовая, где детям готовили бесплатные завтраки с какао и булочками, устраивали елки с подарками и другие праздники. Это была «Миссия Нансена, 1-я сельхоз. станция». В народе Росташи стали называть  Нансен. Человек, изъездивший Россию вдоль и поперек, от Балтики до берега Тихого океана, исколесивший Сибирь, Урал и Поволжье, сумел понять душу русского народа и написать книгу «Россия и мир».

Благодарные потомки

Известный скульптор Владимир Цигаль в год своего 85-летия в 2001 году изготовил 3-метровую бронзовую фигуру Нансена с девочкой, прижимающей к себе краюху хлеба. Этот памятник стоит в Москве у здания российского Красного Креста, подаренный общественными организациями «Общество друзей Норвегии» и «Союз армян России» как символ Милосердия, Самопожертвования и Бескорыстия. А в Саратове в сентябре 1921 года Борис Соколов создал музей голода, который просуществовал до 1937 года. В Росташах имелся школьный краеведческий музей. В 1948 году совхозу присвоили имя Нансена, а через 8 лет это решение отменили». На Нижне-Волжской студии кинохроники Юрием Чибряковым был снят документальный фильм «Нансен в России» в благодарность за спасение матери автора фильма от голода в 20-х годах. Чибряков был в Москве в посольстве Норвегии, где посол Стенсет показывал ему автопортрет Нансена, подаренный первому советскому послу в Норвегии легендарной Коллонтай, и рассказывал, что Нансена и Коллонтай связывало нечто большее, чем дружба. «Стыдно за Россию, за Саратов, — считал автор фильма, — что не сумели саратовцы сохранить могилы норвежских медсестер из нансеновской миссии, умерших от тифа».

А Саратову остается довольствоваться письмом Михаила Калинина от 25 декабря 1921 года: «IX Всероссийский съезд Советов, ознакомившись с вашими благородными усилиями спасти гибнущих крестьян Поволжья, выражает вам глубочайшую признательность от имени миллионов трудящихся населения РСФСР».

P.S. Джованни Гуайта: «… Историческая память — единственный залог прогресса человечества. Человек XXI века может стать гуманнее, если не забудет про ужасы ХХ».

Валерий Ганский