По статье уголовного юмора

Сообщения саратовской криминальной хроники порой читаются, как сценарий комедийного фильма

Там, где речь идет о преступлениях, казалось бы, нет места ничему смешному. Но в жизни комическое и трагическое имеют свойство не только пересекаться, но порой и дополнять друг друга. В протоколах, составленных сотрудниками полиции (милиции), бывают перлы, достойные пера юмориста. А уж фабулы отдельных криминальных событий иногда кажутся сочиненными для того, чтобы повеселить тех, кому по долгу службы приходится иметь дело с темной стороной жизни.

Имя определяет судьбу криминальную

Наши судьи, как, впрочем, и представители других правоохранительных структур, явно уступают в креативности своим коллегам из США и некоторых других стран. Там, например, вполне могут приговорить хулигана, уличенного в том, что он справил естественные надобности на территории чужого частного владения, к принудительной чистке ста тюремных туалетов. Или решением суда отправить виновного в незаконном хранении оружия в морг, чтобы он в течение нескольких часов смотрел на трупы. Особой изощ­ренности в наказаниях за незначительные правонарушения, совершенные представительницами прекрасного пола, достигли сотрудники швейцарских органов охраны правопорядка. Там существовала практика, когда женщину запирали в комнате, где несколько сотен головных уборов различных фасонов — и ни единого зеркала! Говорят, некоторые дамы после этого находились на грани помешательства и вряд ли хотели снова нарушать законодательство.

У нас же разве что военные суды назначают уголовное наказание солдату с формулировкой «за отказ прекратить прием пищи и встать в строй». Да еще иногда в протоколе с места преступления промелькнет фраза, окрашенная черным юмором, вроде такой: «труп стоял на учете в поликлинике № 2», «никто из знакомых трупа не подтверждает его нахождения в этот день дома» и тому подобное.

Правда, на заре советского государства, в период строительства нового мира и новой же судебной системы, можно было встретить такие приговоры революционных судов: «красноармейца Иванова признать виновным в саботаже и условно расстрелять сроком на один год». Хотя, наверное, самому осужденному было не до смеха.

Но все же в документах, отражающих криминальную ситуацию, в частности в городе Саратове и в области, время от времени попадаются  забавные строчки. И чаще всего они связаны с «говорящими» фамилиями действующих лиц, прямо-таки подталкивающими их  к совершению противоправных деяний.

Так, например, несколько лет назад в оперативных сводках тогда еще ГУВД Саратовской области сообщалось, что на улице областного центра совершено дерзкое разбойное нападение. Двое злоумышленников, угрожая прохожему ножом, отобрали у него личные вещи и карманные деньги. Оба разбойника были явно в нетрезвом состоянии, и когда их задержали, выяснилось, что фамилии предполагали склонность к горячительным  напиткам — Бухаридзе и Нажирадзе. Возможно, они и объединились в разбойную группу  по близости прозваний.

Еще один носитель выразительной фамилии был осужден относительно недавно. Он обвинялся в том, что возглавлял преступную группу, в которую входили представители силовых структур, вставшие на преступный путь. Нетрудно догадаться, что на эту скользкую дорожку их толкал главарь, от рождения живущий с фамилией Негодяев.

Однажды после очередного переполоха, вызванного телефонным звонком, сообщившим о заминировании здания средней школы в Саратове, удалось быстро вычислить провокатора или, как таких теперь называют, «телефонного террориста». Им оказался полный тезка известного чеховского героя — подросток Ваня Жуков, решивший, видимо, что дедушка Константин Макарыч от ненавистных уроков его не спасет и надо отправлять сообщения не «на деревню», а в более серьезные инстанции.

Зачем вы украли у меня гири?

Вопрос подпольного миллионера Корейко Остапу Бендеру в знаменитом романе Ильфа и Петрова «Золотой теленок»  вполне мог бы быть адресован двум не самым благополучным жителям одной из деревень близ Саратова. Правда, в отличие от своих предшественников — Паниковского и Шуры Балаганова, они похитили вовсе не гири с «золотой» начинкой, а более совершенное приспособление, которое в ХХI веке воспринимается как осколок древности — или, может быть, как кусочек антиквариата. Последнее обстоятельство и оказалось роковым для незадачливых преступников.

Дело было так. Двое приятелей, любившие выпить, но не имевшие для этого достаточных средств, узнали, что в соседнем селе у бабушки есть старинная швейная машинка знаменитой некогда марки «Зингер» — громоздкая, огромная, с ножным управлением.

Кто-то из знакомых сказал, что это «антиквариат» и стоит огромных денег, якобы к старушке уже приезжали из музея и предлагали за это сооружение хорошую цену. К тому же где-то довелось услышать, что в старину отдельные детали зингеровских швейных машинок делались из металла с добавлением то ли золота, то ли платины. Вот парочка собутыльников и решила помочь краеведческой науке, а заодно поправить свое финансовое положение.

Ночью ворвались в дом, напугали до смерти старую хозяйку, схватили трофей — ту самую антикварную машинку и убежали. Окаянный «Зингер» оказался жутко неудобным для переноски и вдобавок очень тяжелым. Тащить до своей деревни эту железную махину пришлось несколько километров, и охотники за старинными ценностями вконец обессилели.

Но главное потрясение ждало их впереди: выяснилось, что никакой коллекционер не собирается платить за эту металлоконструкцию больших денег. До музея друзья неподъемную машинку не донесли, но и там их вряд ли озолотили бы. Спрятать добычу, учитывая ее габариты, было сложно, и задержали участников криминального дуэта довольно быстро. Но больше всего их расстроило не наказание в виде лишения свободы, а тщетность собственных титанических усилий.

Вот тебе и антиквариат с золотом и платиной!

Винни-Пуха погубил мед

Эту историю в милиции (полиции еще не было) называли не иначе как «сладким криминалом». Часто сравнивали главного фигуранта с любимым детским героем — медвежонком Винни-Пухом, который, как известно, пострадал пристрастием к продукту, вырабатываемому пчелами. Только в отличие от сказочного персонажа реальный герой милицейских протоколов не питал особого пристрастия к меду и превратился в сладкоежку поневоле.

Начиналось все обыденно. Двое мужиков забрались ночью в здание коммерческой организации, надеясь поживиться чем Бог пошлет. Бог особой щедрости не проявил, и воришкам досталась какая-то мелочь плюс большой металлический бочонок с медом, невесть как оказавшийся в помещении фирмы, его прихватили с собой на всякий случай.

Всю свою добычу мигом реализовали за бесценок, а все вырученные средства потратили на спиртное. Денег на закуску пожалели, тем более что у них имелся мед — вкусный и питательный продукт.

Закусывать медом им пришлось в течение нескольких дней, пока продолжалась пьянка, к тому же поступил сигнал, что похищенное усиленно разыскивают и выходить на улицу небезопасно. Потом один из подельников исчез в криминальном направлении, а второй продолжал жизнь затворника наедине с бочонком меда. Кончилось для него это тем, что лицо распухло, глаза превратились в щелочки, а кожа покрылась сыпью — не­умеренное потребление полезного продукта вызвало аллергическую реакцию.

В конце концов несчастный похититель сладостей, действительно приобретший сходство с медвежонком из мультфильма, отправился на рынок, чтобы избавиться от сладкой добычи, принесшей такие горькие последствия. Вид у него был слишком приметный, так что вскоре его арестовали. Сотрудники милиции говорили, что бедняга был даже рад отправиться до суда в камеру СИЗО — там, по крайней мере, кормят не одним медом.

У женщин свои шутки

Видимо, дамы способны вносить своим присутствием оживление всюду, даже в сугубо мрачную криминальную сферу. Во всяком случае, с женщинами связано немало происшествий, способных вызвать смех даже у борцов с преступностью.

Один оперативник с большим стажем рассказывал, как еще на закате советской эпохи, в пору всеобщего дефицита на качественную одежду и обувь, мошенник попытался «развести» женщину, встреченную им возле магазина. Он показал ей из-под полы коробку с импортными сапогами, а когда та стала их примерять прямо на улице, выхватил сумочку и дал деру. Он намеревался захватить с собой и сапоги, но это ему не удалось — дама намертво вцепилась в дефицитный товар. В итоге жулик обокрал сам себя — в сумочке не оказалось ничего, кроме дешевой косметички.

Были случаи и посерьезнее. Например, однажды  разбойники заявились в квартиру, где, по их расчетам, должна была находиться только хозяйка. Но злодеи не учли того, что к ней в гости неожиданно могли прийти две подруги. А три разгневанные женщины — это вам не шутки. Когда первый налетчик, экипированный по всем правилам, с обрезом в руках (правда, незаряженным) появился в квартире, открыв дверь подобранным ключом, ему пришлось несладко. Одна из дам, недолго думая, стащила с него маску, две другие вцепились в куртку.  Злоумышленник пытался убежать, тогда его схватили за шиворот — куртка осталась в руках одной из воительниц. По куртке и маске разбойника быстро нашли.

И еще меньше повезло неоднократно судимому гражданину, который пытался то ли напасть на свою соседку по дому, служившую в милиции, то ли просто напугать ее. Он работал на одном из рынков рубщиком мяса и домой возвращался с топором, будучи навеселе. Увидев у подъезда девушку-милиционера, болтавшую с подругами, он замахнулся топором, изрыгая проклятья в адрес «ментов поганых», погубивших его жизнь. Он не учел, что соседка — инструктор по рукопашному бою и карате. Когда на место происшествия приехал наряд милиции, сначала пришлось вызывать «скорую помощь» для незадачливого громилы — у него были сломаны нос и два ребра.

Впоследствии, когда дело дошло до суда, обвиняемый пытался доказать, что на месте потерпевшего должен быть именно он: «Я просто развел руки в стороны, хотел поговорить и забыл, что в правой у меня топор. А она на меня накинулась».

Выходит, не всякое проявление внимания к прекрасному полу хорошо заканчивается для джентльменов с криминальным прошлым.

Станислав Орленко