Жужа Танечка и морячок Сережа

В своё нерабочее время они трудятся клоунами. В отделениях гематологии, ожоговом центре, детской областной больнице

Боевое крещение у Татьяны КОСТИНОЙ состоялось в Центре термических поражений.

— Страшно было? — спрашиваю у неё.

— Это не страх. Это что-то другое. Здесь нельзя, чтобы ребёнок не то что увидел, но даже предположил, что ты потрясён или преисполнен сочувствия или жалости к нему. Он должен ощущать лишь Праздник, который ты приносишь одним своим появлением. А растерянность, потрясение должны оказаться за бортом твоего поведения и твоих эмоций.

Центр термических поражений — это, по словам Татьяны, не только устрашающий вид после многих ожогов, но и специфический, крайне неприятный запах. Не все могут выдержать подобное. Однажды она работала с профессиональными актёрами, и одна из актрис после посещения каждой палаты оказывалась близка к обмороку.

Татьяна Костина, как могла, ей помогала. Лично для неё уже первый визит в ожоговый центр стал не только экзаменом на силу духа, но и обретением новых друзей и единомышленников. Стресс от увиденного смягчился харизматичностью и позитивной энергией главного врача Николая Владимировича ОСТРОВСКОГО. Очень помогала главный гематолог области, по свидетельству Татьяны, замечательный врач с редкой доброты душой Татьяна Вячеславовна Евзерова.

Татьяна КОСТИНА — высокая, красивая, темноволосая молодая женщина. Внешне похожа на грузинскую княжну. Я говорю ей это, а она улыбается в ответ — не столько губами, сколько глазами. Грузия, оказывается, её самое любимое пространство. Именно там она чувствует себя слабой и нежной женщиной. Там она может и хочет ходить в романтических платьях и сарафанах, там её глаза обретают почти восточную покорность и негу. Здесь, в Саратове, она другая. Собранная. Облачённая в непроницаемые латы деловитости, умеющая «держать удар».

В её судьбе много парадоксов. Родилась на суровом севере, в Ханты-Мансийске и имеет абсолютно праздничную внешность в карменском стиле. В миру занимается организацией свадеб, а для спокойствия и чистоты души внерабочее время посвящает больным детям: чтобы освоить эту профессию, ездила на семинары, общалась с коллегами из других городов.

Больничные клоуны — для современной России эта профессия мало освоена, а между тем, как показывает мировой опыт, подобный род деятельности благодатен и для маленьких пациентов, и для их родителей. Ведь жизнь детей месяцами, а то и годами лежащих в лечебных учреждениях, крайне драматична и изнурительна. Дни монотонны и регламентированы. Детьми постоянно руководят — врачи, медсёстры, собственные родители наконец. А клоун… Это как вспышка из иной, добольничной и немного… волшебной жизни.

— Клоун — это тот, кто входит в палату, стучась, в отличие от всех остальных, — поясняет Татьяна. — Мы должны получить разрешение на игры и диалог с детьми. Разрешение не только от врачей и родителей, но, и это самое важное, — от самих детей. Были случаи, когда дети не хотели с нами… общаться. Как-то раз открываю дверь, а мальчишечка в крик бросается: Нет! Не хочу!!! Закрываю дверь и говорю своему «клоунскому компаньону» Серёже: давай ты. Он распахивает дверь — та же реакция. Постояли, подумали, решили с другого края заходить. Открыли дверь и начали обсуждать детский самолётик, который у ребёнка стоит в палате. И вести дискуссию о том, что наш, бумажный мотоцикл-наклейка круче. Короче, такую дискуссию затеяли, что ребёнок включился в беседу. Оттаял… Больничный клоун — это умение импровизировать.

Любимый тост отца Татьяны был «за жизнь!». Он обожал жизнь и свою дочь на­учил этому же. А ещё он научил её кататься на велосипеде и плавать, играть в преферанс, стрелять. Когда она в джинсах и майке, то похожа на выросшую Пеппи Длинныйчулок. Но стоит ей надеть вечернее платье, как Татьяна сразу превращается в стильную красавицу. «На клоунессу ты совсем не похожа», — говорю я Татьяне, а она с улыбкой протягивает мне фото в этом амплуа.

— Беру свои слова назад, — немного оторопев, говорю я. В головном уборе из цветных детских колготок, с большущей соской-медальоном на груди и пунцовым красным носом она настоящий, чистопородный клоун. Не Рыжий, а Белый, то есть лидирующий.

У каждого человека, сумевшего открыть для себя тропу в мир детской боли, своя история и своя мотивация. Костина говорит мне, что самое главное, что это дело… безмонетно. Потому что там, где больные дети, финансовая логика — скверный скрепляющий материал. К этому миру можно припасть лишь всей душой. Припасть и раствориться в нём. И растворить в труде собственной души хотя бы кусочек чьей-то боли. Чьего-то отчаяния…

Она умеет делать фигурные шары и улыбаться самой беспечной улыбкой. Ловить настроение ребёнка и его мамы и задорно смяться, изготавливать бусы из… цветных макарон и рисовать вместе с детьми — совершенно в детском стиле. Отработанного сценария выступления никогда нет — есть лишь некая сквозная идея, на которую всё и нанизывается. Больничный клоун есть сплошная импровизация. Во время Олимпийских игр она играла в больнице роль лыжницы, а актёр ТЮЗа Евгений САФОНОВ выступал в роли хоккеиста. Именно с Евгением — клоуном-Жуком они всё и начинали. Позже к ним присоединился Сергей КУДЕЯРОВ. Их союз получился на редкость органичным. Они взаимодополняют друг друга — Кудеяров, возглавляющий стоматологическую клинику, и Костина, заведующая свадебными торжествами. Несколько лет назад они познакомились во время сплава на байдарках. Подружились и как-то неожиданно даже для самих себя вышли на разговор о больных детях. То, что они стали работать в дуэте, — результат вмешательства судьбы. Эти двое просто вовремя услышали её настроение и пожелание. Не являясь профессиональными актёрами или психологами, они начали осваивать это непростое пространство, даже нашли для себя новые, клоунские псевдонимы. Танечка и Серёженька — это для клоунов не имена. Вот они и стали морячком Серёжей и Жужей Козявкиной. Жужа и Морячок — словно название книжки ЛИНДГРЕН. А между тем это просто жизнь.

И в этой «просто жизни» морячок Серёжа фантастически снимает своей открытой широкой улыбкой стрессы у бабушек и мам. А Жужа рассказывает смешные истории так, что начинают смеяться даже детишки, почти разучившиеся улыбаться. И в этой жизни Жужа и клоун Жук, Татьяна и Евгений с трудом удерживались от слёз, когда маленькая девочка подготовила для них открытки и нарисовала на них какого-то там Винни-Пуха. И счастьем отдаётся в душах всех троих  радостный детский вопль на больничной лестнице: «Клоуны приехали!»

Нет двух одинаковых детей, а значит, с кем-то предпочтительно молчать, с кем-то артистично хулиганить, кому-то говорить нежности. Надо улавливать сотни маленьких нюансов. «Химия», к примеру, вымывает из организма кальций, а значит, вскоре после курса химиотерапии лучше не играть в физические упражнения — они трудны для малышей. Даже если тебе очень хочется погладить по ёжику волос маленькую девочку, лучше не делать этого, потому что это тебе ясно, что у неё — после всех этих процедур — волосы отрастают, а она сама, возможно, стыдится и комплексует по поводу утраченной шевелюры.

Больные дети — это очень страшно. Очень горько. И очень больно. К этому нельзя привыкнуть. Маленькие пациенты, в отличие от нас, взрослых, не задаются вопросом: почему это происходит именно с ним?! Маленькие пациенты мужественно переносят все процедуры и, лишённые болезнью непосредственности и беспечности детства, ведут борьбу за свою жизнь с не меньшим мужеством, чем взрослые люди. Но на самом деле они не взрослые! Они верят в чудеса! И в Деда Мороза. И в эльфов. И в клоунов, даже вид которых в здешних стенах чрезвычайно экстравагантен.

Врачи лечат болезнь. Мамы и бабушки ухаживают, осыпают поцелуями, затворяют в кольце любящих рук, хлопочут о том, чтобы принести сюда лучшие продукты, лучшую воду. Ну а клоун… Клоун для здешнего пространства — это словно билет в игру, возвращение в беспечность детства. Костюмы и реквизит Костина покупает на собственные деньги. Помогают друзья и даже незнакомые люди — в частности френды из соцсети, видящие её фотоотчёты. И в медицинские учреждения звонит сама. Когда около десяти лет назад Татьяна начинала свою благотворительную деятельность, связанную с детьми, она ещё не знала, что девять лет спустя станет больничным клоуном. Не знала, что в это дело можно только войти. Выйти из него для любящей и чувствующей души уже невозможно. Конечно, кто-то отпадает или выпадает и из этого дела. Но те, кто остаются, понимают: это не работа. Это гавань и стакан живой воды для души. Таня пробовала вовлечь в свою деятельность многих людей. Есть волонтёры, работающие время от времени. На постоянной основе в Саратове они погружают детей и взрослых в сказку вдвоём с Кудеяровым. Появляются не просто по праздникам, а два раза в месяц гарантированно. Их запоминают. В них влюбляются. Их ждут. А ожидания людей нельзя обманывать. В особенности если эти люди маленькие, хрупкие дети с толстыми историями печальных болезней. Именно поэтому Татьяна уверена: тюзовские вернутся! «Жук» снова прилетит! Его здесь ждут, да и сам он уже не сможет без детишек, не всегда умеющих — подчас лишь пытающихся улыбаться! Одно из самых страшных воспоминаний в её жизни — младенец нескольких месяцев от роду, лежащий под капельницей с «химией» в отделении онкогематологии, и мама, кормящая его грудью. Одно из самых волшебных — она сама на самой высокой точке в Батуми и её друг, показывающий ей город. Море звезд над головой. Бескрайность. Трепещущая Вселенная. «Загадай желание, и всё исполнится». И она загадала. Она загадала тогда именно это — подняться над собственными страхами, нервами и увидеть: эта болезнь, несмотря на её ужасное название, лечится. Дорогущими таблетками и системами, вовремя поставленными диагнозами, молитвами и любовью матерей и улыбкой клоунов тоже. Потому что клоун — это побег от грусти. А где нет грусти — там дезертирство болезни. Счастья вам, Жужа, Морячок и Жук, Татьяна, Сергей и Евгений, волонтёры сердца, посланники своей души.

Светлана Микулина