Девятый малороссииский вал

Переселение украинцев в Саратовскую область имеет богатые и крайне неоднозначные исторические традиции

Жители территорий, ныне именуемых Украиной, снова едут в Россию — в регионы, которые близки им не только в геополитическом контексте, но и исторически, по культуре и по крови. Наша область веками предоставляла малороссам убежище, работу, кров. К нам ехали самые разные уроженцы сопредельных территорий — воровские казаки, искавшие укрытия от властей и недругов, крестьяне, жаждавшие земли и работы, знаменитые чумаки-солевозы, разрабатывавшие промыслы на озере Эльтон; к нам ехали авантюристы и преступники украинских кровей, к нам ехали малороссийские гении, которые обогащали саратовскую историю своим сиянием.

В страшную годину мировых войн именно к нам эвакуировались знаменитые киевские учреждения образования и культуры, в рядах которых были люди с мировым именем. Саратов принимал всех, Саратов находил слово и дело для каждого, кто бы ни был у нас в гостях из Малороссии/Украины. К сожалению, сейчас мы вынуждены вспоминать не самые весёлые стороны этой исторической миссии: к нам едут вынужденные переселенцы с уничтожаемого действующей киевской властью юго-востока, бегущие от войны дончане и луганчане.

В числе худших инструментов разрушения общерусской идентичности, выдвигаемых украинскими националистами прошлого и настоящего, в числе подлых способов отделения русских от украинцев всегда фигурировал водораздел по базовым признакам «национального» характера. Так, русские — «рабы и потомки рабов», люди, крепко осевшие на своей земле и не ищущие опасных перемен; украинцы — «вольные люди», питающие опасное пристрастие к «свободе», к свободному волеизъявлению, к свободному промыслу, индивиды, легко и счастливо исповедующие истинное народовластие. Если бы всё так!.. Украинские «стихия» и «народовластие» часто оборачивались разгулом страстей лихих и кровавых, неправедных и несправедливых; и когда терпение малороссийского народа иссякало, он по капельке, по ручейку, а потом всё сильнее и валом начинал возвращаться в своё исконное русло — широкое, спокойное, а оттого и клеймённое «рабским» русло общерусской нации.

Так и ныне.

1-4-я волны: кровь и соль Малороссии

Малороссы появились на саратовской земле в конце XVII в. Это были точечные перемещения, малые поселения в труднодоступных местах, и в большинстве своём сюда переселялись так называемые «воровские казаки», неоднородный и крайне противоречивый элемент. Те самые, из классика: «Я сын твой, я сон твоего бездорожья, я сызмала РАЗИНУ струги смолил...» Казаки занимались «вольным промыслом» и «охотой за зипунами», проще говоря, зарабатывали себе на хлеб набегами и грабежами.

Это была первая, малая, малороссийская волна, рябь по воде, дошедшая до наших краёв. Вторая, куда более серьёзная, относилась к правлению Петра ВЕЛИКОГО. Следует отметить, что до 20-х годов XVIII в. приволжские земли вплоть до Самары оставались зоной риска для постоянного проживания и осёдлой хозяйственной деятельности. Такое положение дел имело место вследствие набегов Ногайской орды и Крымского ханства, которых патронировали турки. «Ничего сеять в полях и степях не смели за опасением внезапных приходов кубанской орды, которая чинила великия озлобления российскому народу: брали людей и скот отгоняли», — писал о тех печальных реалиях современник.

В 1717 г. ногайцы и крымчаки предприняли совместный набег — как сказали бы ныне, акцию хорошо подготовленную и спланированную: мобильное войско разграбило Царицын (нынешний Волгоград), Дмитриевск (Камышин), а также предместья Саратова. Было уведено в плен свыше двенадцати тысяч российских подданных.

Терпение царя Петра лопнуло. Он повелел строить Царицынскую сторожевую линию — оборонительное фортификационное со­оружение, представлявшее собой сухой ров шириной до 8 метров и вал высотой до 4-4,5 метра с оборудованными на нём позициями для стрельбы. В состав 54-километровой линии вошли каменная крепость Царицын и четыре деревянно-земляных крепости. К строительству и обслуживанию линии были привлечены казаки из войска Запорожского, а также Слободской и Ахтырский слободские казачьи полки. Люди это были, мягко говоря, строптивые и непокорные, однако же из двух вольниц — крымско-ногайской и малороссийской — Пётр Алексеевич выбрал последнюю: переселенцам были предоставлены льготы, послабления, и не сразу, не вдруг, но казаки стали массово селиться вдоль Царицынской черты, а затем и на землях саратовских.

Третья волна переселения имела место в 1736-1738 гг., когда крестьяне из Полтавской губернии стали обосновываться на юго-западе нынешней Саратовской области. Ну а самый, наверное, знаменитый вал малороссийских переселенцев (условная четвёртая волна) хлынул на наши земли начиная с 1747-го: Сенат издал указ о начале соляных промыслов на знаменитом озере Эльтон. Действия власти были живо поддержаны малороссийскими солевозами-чумаками, которые приехали сюда на своих волах. Малороссиянам были предоставлены столь выгодные условия для работы, что они фактически монополизировали добычу соли, оттеснив от промысла великоросских крестьян. Люди это были предприимчивые, ловкие, ухватистые, умеющие и работать, и считать копейку. Чумаки стали массово оседать вдоль соляных трактов — коммуникаций, по которым возили соль в Москву, Самару, Воронеж, Нижний Новгород и другие города империи.

В 1747 г. на левом берегу Волги, на месте бывшей ставки калмыцкого хана АЮКИ, малороссийскими солевозами была основана Покровская слобода (нынешний Энгельс). К 1760-м гг. украинцы основали вдоль дорог к Тамбову и Воронежу свыше 100 хуторов и слобод, в их числе Узморье, Порубежка, Самойловка и т.д. Через двадцать лет с начала «Эльтонского» переселения число малороссийских чумаков на саратовских землях оценивалось примерно в 10 тыс. человек.

Саратов: Шевченко, университет им. Шевченко и радиостанция им. Шевченко

В наше время уже стало интернет-мемом словосочетание «киселёвская пропаганда», то есть официальная позиция российской власти, весьма убедительно, а иной раз и агрессивно тиражируемая в СМИ медиахолдингом «Россия сегодня» под управлением Дмитрия КИСЕЛЁВА. Особое негодование деятельность г-на Киселёва вызывает у активной украинской общественности. Забавно, что в XIX в. сопоставимое недовольство малороссийского населения вызывал другой человек с такой же фамилией — граф Павел КИСЕЛЁВ, проведший в 1837-1841 гг. реформу управления государственными крестьянами и инициировавший массовое перемещение селян из малоземельных губерний на слабозаселённые территории Поволжья и Сибири.

В рамках этой реформы ещё одна, пятая, волна малороссийских переселенцев оказалась в Саратовской губернии. (Ко времени «киселёвской реформы» относятся знаменитые «картофельные бунты», вызванные насильственным введением посадки картофеля. В частности, в мае-июне 1841-го один из крупнейших в стране «картофельных бунтов» произошёл в Петровске.) Именно к этому времени, 1840-м гг. XIX в., относится освоение малороссами Заволжья: в левобережной зоне Саратовской губернии переселенцы основали такие насёленные пункты, как Перелюб, Дергачи, Семёновка, Большая Черниговка и т.д.

Отдельно следует упомянуть о посещении губернского центра, наверное, самым знаменитым (после всё-таки ГОГОЛЯ — Николай Васильевич до нас, в отличие от своего персонажа Хлестакова, так и не доехал) малороссом: 31 августа 1857 г. в Саратов приехал великий поэт Тарас ШЕВЧЕНКО. Тот самый — «Як умру, то поховайте на Вкраїні милій»… Он приехал в гости к великому историку Николаю КОСТОМАРОВУ, который, как известно, отбывал в Саратове десятилетнюю ссылку и поныне считается на Украине одним из отцов идеологической системы украинства.

К концу XIX века в Саратовской губернии проживало около 150 тыс. малороссов, что превышало 6% населения (второй по численности национальный сегмент населения после великороссов — данные первой всероссийской переписи 1897-го). С такими демографическими показателями саратовские украинцы и вошли в страшный, кровавый, несущий с собой отнюдь не такие мирные, как прежде, переселенческие валы век XX.

Шестая волна переселения малороссов на саратовские земли связана с реформами Петра СТОЛЫПИНА: в ходе преобразований около 27 тыс. украинских крестьян оказались на берегах Волги.

Это стало последней мирной волной переселения украинцев в наши края. Все последующие демографические потоки на направлении Украина — Саратов связаны исключительно с войнами. В пору Первой мировой в Саратов из малороссийских губерний империи был эвакуирован целый ряд промышленных и торговых предприятий, а также образовательных учреждений. В числе последних в 1915-м в наш город отправлены Киевский университет (которому позже, в 1939-м, было присвоено имя как раз Тараса Шевченко) со студентом Михаилом БУЛГАКОВЫМ и Киевский коммерческий институт со студентом Исааком БАБЕЛЕМ. Так классики отечественной литературы стали живыми свидетелями седьмой волны переселения.

Следующая, восьмая, не волна уже, а вал! — конечно, Великая Отечественная война. Громадный этот геополитический и военный катаклизм возобновил переселенческие процессы: многие тысячи украинских семей были эвакуированы с оккупированных нацистскими захватчиками территорий в Саратов и область. В частности, именно в наш регион были отправлены семьи шахтёров из Донбасса… Именно так.

Очень символично, что в Саратове жил и работал главный антибандеровский рупор Советского Союза: сюда была эвакуирована знаменитая украинская радиостанция имени, ну, разумеется, Т. Шевченко, в составе которой был Ярослав ГАЛАН. Великолепный радиокомментатор и писатель, чья пламенная публицистика в обличение БАНДЕРЫ, ШУХЕВИЧА и ОУН-УПА, к несчастью, остроактуальна и ныне, жил в нашем городе до 1944 г. В свете нынешних реалий об этом надо помнить каждому саратовцу. На Украине Галан выпал из официальной образовательной программы. Это понятно: не может оставаться легальным человек, написавший, к примеру, вот это: «В грозное время, в час, когда сердце народа переполняется обидой и гневом, каменные львы оживают.<…> Этот рёв не доходит до человеческого слуха, его можно услышать только сердцем. Тогда побледневшие люди просыпаются, зажигают огни и выходят на улицы…»

«Девятый вал»: всё уже сказано

Многие украинцы остались на новой родине и после окончания Великой Отечественной. Они приняли участие в освоении заволжской целины, основали множество новых населённых пунктов, трудились много и честно. Украина связана с саратовской землёй огромным количеством неразрывных родственных связей, и сейчас, когда идёт трагический девятый вал вынужденных переселенцев с юго-востока охваченной гражданской войной страны, мы помним об этом.

Мы помним о том, что современная российская государственность, что современная общерусская идентичность сформированы именно историческим слиянием Москвы и Украины. «Имперское» самосознание, в котором так любят упрекать россиян внешние наблюдатели, — плод именно этого союза. До вливания в широкое великорусское русло беспокойного украинского элемента страна была принципиально иной, и свой статус мировой державы, возобновляемый в наши дни, Россия получила именно с усилением малороссийского сегмента. «Самостийная» же система украинства по сути своей антисистема, поскольку основана на возобладании в отдельном человеке и целой нации самых низменных чувств, а если брать в библейском формате, смертных грехов — гордыни («Слава богу, що я не москаль!»), зависти, мракобесия и пещерной злобы…

Впрочем, нет смысла углубляться в тему: всё уже давно сказано. Исчислено, взвешено, разделено. «Эти люди постараются всячески стеснить или вовсе упразднить саму возможность свободного выбора между общерусской и самостоятельно-украинской лжекультурой: постараются насильно запретить украинцам знание русского литературного языка, чтение русских книг, газет. Но и этого мракобесия окажется недостаточно. Придётся ещё внушать всему населению Украины острую и пламенную ненависть ко всему русскому и постоянно искусственно поддерживать эту ненависть всеми средствами: школы, печати, литературы, искусства, хотя бы ценой лжи, клеветы, отказа от собственного исторического прошлого и попрания собственных национальных святынь…» Эти пророческие слова ещё в 1927 (!) г. написал знаменитый философ евразийского направления Николай ТРУБЕЦКОЙ.

Сейчас в Россию хлынул девятый вал переселенцев из Украины. Российские граждане приняли его неоднозначно, наше общество не до конца готово для новой инъекции беспокойства, боли, тревоги, сомнений, обид. Но, как показывает история, малороссийский элемент, не единожды становившийся яблоком раздора в большой политической игре, в значительной степени шёл на пользу системе общерусского единства и помогал государству и обществу выбраться на новый, доселе недосягаемый уровень.
Или обрушиться в пропасть.

Антон Краснов