Дорожная песня

Съездили в эти выходные в деревню. Не то чтоб была какая-то необходимость, просто захотелось проветриться, глянуть, все ли в порядке, купить у соседа настоящего молока и сметаны.

Деревня далеко. От Аткарска еще 37 километров. Случайные люди сюда не заезжают, поскольку за деревней асфальта нет. Можно сказать, глушь. Такая глушь, что лисы ходят пешком через двор, причем после окрика даже не ускоряют шага.

Тут можно встретить пятнистых оленят, а проселочную дорогу может перебежать бобер. Здоровый такой суетливый зверь. И ты думаешь: вот часов пять до нас тут никто не проезжал, и после нас если кто-то и проедет, то завтра в обед. Черт его дернул броситься чуть не под колеса!

Наконец, здесь в прошлом году видели чупакабру. И не с пьяных глаз такое показалось. Знаю мужика, который зверя опознал. Не пьет он. Мужик в смысле.

Говорят, что когда-то тут расплодились мыши, разносчики ГЛПС, а чтоб с этой заразой покончить, завезли гадюк. В итоге расплодились и те, и другие. Теперь только и разговору о том, кто и где на машине змеюгу задавил, да как мужик шел корову встречать, а навстречу ему гадюка метра в полтора. Она в стойку, а он ей хрясь – и башку посохом снес. Натурально Гэндальф.

Все эти истории мы с отцом и приятелем вспоминаем, пока едем. Дорожный разговор – это вам не кухонные перебрёхи. На кухне эмоции, в дороге – трезвая оценка и глубокая аналитика. Дорожная беседа, как песня – спокойная, неторопливая, задумчивая.

Расстояния у нас такие, что тема дорог и дураков, по ним ездящих, давно проросла в фольклоре и классической литературе, песнях и докладных. В какой-нибудь Бельгии выехал утром и к вечеру всю страну объехал. В России находиться в дороге – это одно из состояний. Наш человек всегда влюблен, выпимши или куда-то едет.

И потому говорим про Год дорог, когда сворачиваем с объездной в сторону Татищева. Около двадцати километров прекрасного полотна. Едем и радуемся, но мыслим критически. Вот кабы и в других местах не воровали…

А потом началась такая дорога, что стало ясно: Ахиллес никогда не догонит черепаху. Потому что ремонтируют двадцать километров дороги, а в негодность приходит сорок.

Посмеялись. Представили, как жители Аткарска жалуются Дмитрию Медведеву на ужасную трассу. Тот во время своего визита требует показать ему эту страшную дорогу. Его везут по новой трассе до Татищева и уверяют, что дальше ехать нет смысла, поскольку в Саратовской области теперь везде такие дороги.

Добрались до Аткарска, сворачиваем "на деревни". Под колесами куски асфальта. Не едем – пробираемся. Понятно, что так у нас везде. Но вот сухие цифры. Года три назад 37 километров мы преодолевали за 35 минут, теперь это время увеличилось до часа с четвертью.

Тогда нужно было помнить определенные ориентиры. Большие ямы были у дерева, у столба, еще где-то. Теперь ориентиры не нужны. Разогнаться нет никакой возможности. Дорога превратилась в испытание. А ведь тут тоже люди живут. И они мечтают о хорошем. Но наши деревенские соседи ездят в Аткарск за покупками на "Ниве". Жалуются, что после вояжа приходят в себя два дня.

Когда трясти стало сверх всякой меры, когда что-то подпрыгнуло и звякнуло в багажнике, решили, что всему виной наш суровый климат. Хотя в той же Канаде, которая примерно на нашей широте, дороги другие. Значит, умеют.

Вы наших дорожников не слушайте. Они теорию знают хорошо. Но как у них получается, мы чувствуем своими пятыми точками. Ну или когда едем на СТО – перетряхивать ходовку. В конце концов, специалисты из нашего автопрома тоже знают, какие машины выпускают за рубежом, видят и понимают, как они сделаны. Но при этом продолжают гордо производить эмалированные тазы, упирая на их дешевизну. Дескать, у нашего человека на что-то более дорогое денег нет. А наш человек – не идиот. Он понимает, что лучше залезть в кредит и взять то, что будет ездить, чем поддерживать отечественного производителя и не вылезать со станций техобслуживания.

С дорогами, кстати, тот же фокус не получается. Поскольку мы давно живем по закону, который не позволяет тратить бюджетные средства без проведения конкурсных процедур и аукционов. Это экономит деньги, но убивает дороги. Почему "дешевле" важнее, чем "качественнее", особенно если учесть, что "качественнее" как раз и есть "дешевле"? Хороший ремонт – гарантия того, что дорога простоит долго. Но ремонт с помощью современных материалов – слишком дорогое удовольствие. Сделать за дорого, но хорошо не позволяет законодательство. Почему-то в спорте нанять иностранного тренера – нормально, а в дорожном строительстве должно быть все самое дешевое и свое.

Приятель вспомнил вычитанную статистику. Две трети российских дорог находятся в аварийном состоянии. Из-за этого происходит каждое пятое ДТП. Наши с вами соотечественники гибнут на федеральных и муниципальных трассах не по своей оплошности или неопытности, а потому что аварийную ситуацию создает сама дорога. Угодил в яму колесом, и тебя выбрасывает на встречку, а там фура или такой же бедолага, как ты. И уже стечением обстоятельств можно назвать не то, что попал в аварию, а что доехал живым и невредимым.

Имея такие дороги, нечего даже заикаться о развитии внутреннего туризма. Просто ставим на этой теме крест и говорим – извините, но все это до лучших времен. Потому что сами-то мы кое-как доедем, а перед приезжими стыдно. Вон же – драпируют развалюхи к приезду Медведева. Но с дорогой такой номер не пройдет.

По состоянию дорог Россия в мировом рейтинге находится во второй сотне. Страны, где дела обстоят еще хуже, можно посчитать на пальцах рук. Ниже, например, находится Киргизия. А теперь скажите – Киргизия подавала заявку на проведение олимпиады, универсиады или футбольного мундиаля? Нет. Живут по средствам. А мы богаты, чтоб принимать гостей со всего мира, но бедны, чтоб обеспечить собственных граждан нормальными, безопасными дорогами.

Нет, все-таки дело в размерах страны, говорит отец, когда машину в очередной раз тряхнуло так, что пришлось остановиться и посмотреть, не погнулся ли диск. Многие европейские страны – размером с Саратовскую область. И ясно, что чинить трассу между городками, находящимися друг от друга на расстоянии 20 километров, проще, чем латать дыры на дороге Москва – Владивосток.

Только как же так вышло, что все живут компактно, а у нас от одной границы до другой полдня на самолете лететь надо? Это ведь русский человек ехал открывать Камчатку и Сахалин, не обжив толком место, где родился и где должен был пригодиться! Почему чукчам и алеутам ничего не надо? Почему ни один эскимос не приехал на собаках в Москву и не пожелал присоединить ее к своему холодному краю? Еще и Аляску жалеем, что продали. Сейчас бы и там дорог не было.

Что за сила такая вырывает нашего человека из семьи и толкает на тяготы и лишения? Не просто открыть новые края, а сделать их своими. Не просто след оставить, а еще и обнести его сеткой рабицей. И пусть зарастает. Как заросло подсолнечником и осталось не убранным огромное поле километрах в десяти от нашей деревни. Размеры его поразили воображение. Равно как и жирные вороны, сделавшие вид, что испугались, когда мы подъехали.

Не хочется каркать, но житейский опыт подсказывает, что еще через пару лет я буду преодолевать финишные 37 километров часа за два с половиной. Тенденции таковы, что наша глушь будет становиться еще большей глушью. Но и хорошее в этом есть. Выйдешь как-нибудь на крыльцо, а во дворе лось. Дикие звери инстинктивно тянутся туда, куда еще не докатилась цивилизация.

Дмитрий Митрошин