Главная / Издания / «Вице-император» Победоносцев: Россия на морозе

«Вице-император» Победоносцев: Россия на морозе

«Вице-император» Победоносцев: Россия на морозе
29 марта 2017

Автор: Антон Краснов

МК в Саратове

№14 (1023) 29.03.2017

110 лет без «первого контрреволюционера» страны

 

В истории каждой страны есть фигура, которую принято рисовать исключительно чёрными красками, без полутонов, не говоря уж о «цветном изображении». В немецкой истории это, безусловно, Гитлер и вся руководящая когорта Третьего рейха, в испанской — великий инквизитор Торквемада и его «псы Господни», в русской — палач Малюта Скуратов и, с рядом оговорок, «политическая проститутка» товарищ Троцкий. 

Человек, о котором пойдёт речь, является не только носителем роскошной фамилии, но и мишенью для не менее пышной, растянутой во времени критики и часто клеветы. Со всеми прилагающимися эпитетами за авторством передовой общественности: «русский ТОРКВЕМАДА», «рыцарь несвободы», «воплощение леденящего петербургского бюрократа», «яростный реакционер» и даже, прошу прощения, «развратный страус нравственности». Именно с этого человека, как считается, классиком был написан Каренин, муж Анны: «длинная спина, большие оттопыренные уши». Именно этот политический деятель в юности направлял свободолюбивые статьи в «Колокол» ГЕРЦЕНА, а в классический период своей деятельности стал воплощением самой чёрной реакции и мракобесия; именно он, многолетний обер-прокурор Святейшего Синода, отлучал от церкви Льва ТОЛСТОГО, но при этом обменивался единомышленническими письмами с Фёдором ДОСТОЕВСКИМ. А большинство из нас — в лучшем случае — и вовсе помнит его по единственной фразе из поэмы «Возмездие» Александра БЛОКА: «…Победоносцев над Россией // Простёр совиные крыла».

Да, всё это он — Константин ПОБЕ­ДОНОСЦЕВ, человек, которого считали основным идеологом контрреформ 

АЛЕКСАНДРА III, вторым лицом в стране, главным носителем «охранно-консервативной» национальной идеи. «Вице-император», злодей, корифей. Фигура интереснейшая, стоящая особняком в русской истории второй половины XIX — начала XX в. И уж точно не такая антрацитово-чёрная, каким принято рисовать Константина Петровича с лёгкой руки либеральной дореволюционной, а потом и советской печати и историографии. Я далёк от мысли выстраивать последовательную апологию К. П., как это делали иные исследователи в ревизионистские 90-е, бросившись в другую, славословящую, крайность: дескать, выяснилось, что Победоносцев едва ли не в одиночку противостоял революционному беспределу и смуте, твёрдой рукой держал под уздцы Россию; что стоило отставить Константина Петровича, как страна покатилась в тартарары — в кипящий котёл первой русской революции 1907-го. Победоносцев уже не видел завершения этих потрясений: его не стало 23 (10) марта 1907-го, ровно 110 лет назад. Но он, безусловно, успел осознать, что все худшие его предположения о «русском пути» и «русской Голгофе» сбываются ясно, отчётливо, беспощадно. «Да знаете ли вы, что такое Россия? Ледяная пустыня, а по ней бродит лихой человек!» — это вырванное из контекста, перевранное и многократно аукнувшееся Константину Победоносцеву ещё при жизни изречение стало особенно активно сбываться через десятилетие после его смерти. 

Но обо всём по порядку. 

 

Империя: «Дуновение весны — и всё рухнет»

Зыбкий, изменчивый март, как известно, не слишком удачный месяц для единовластных глав государства: в марте был убит ЦЕЗАРЬ, в марте отрёкся НИКОЛАЙ II, в марте умер СТАЛИН, в марте же погиб и император АЛЕКСАНДР II, отменивший крепостное право и в конечном итоге павший жертвой пореформенного «парада свобод». Наследник престола, сын «царя-освободителя» Александр III был потрясён гибелью родителя, который, казалось бы, действовал исключительно во благо государства, народа и учитывал интересы прогрессивной общественности. И выводы были сделаны: «…нужна собаке свобода, но всё-таки её нужно на цепи держать», как чуть позже напишет Антон ЧЕХОВ. 

И «собаку свободы» посадили на цепь: в Высочайшем манифесте от 29 апреля 

1881 г. была провозглашена незыблемость самодержавия, сильной и нераздельной власти, был взят курс на контрреформы и, как сейчас сказали бы, «закручивание гаек». На корню задавлены все общественно-политические активности и рассадники вольномыслия: закрыты оппозиционные издания, ликвидирована университетская автономия и так далее. За всем этим виднелись «оттопыренные уши» и «совиные крыла» великого и ужасного Победоносцева — человека, являющегося фактическим автором, а затем и куратором претворения в жизнь всех указанных властных идей. 

Естественно, его ненавидели. Как его ненавидели!.. Большею частью — за дело: Константин Петрович не желал взять в толк, что человек — существо, способное и на серьёзные свершения, а не на мелкое пакостничество, особь, способная проявлять не только разрушительную, но и созидательную инициативу. Всю свою жизнь обер-прокурор сковывал инициативы общества, ограничивал людей ярких, выдающихся, отрицал принцип доброй воли. Был искренне убеждён в том, что человек, будь то столбовой дворянин или простой мужик, неважно, даст толк только при условии, что будет загнан в периметр, нарушить который нельзя ни при каких условиях. Он умудрился навлечь на себя критику вроде бы как единомышленника, такого же апологета самодержавия, как сам, такого же «постоянного», т. е. Константина — знаменитого религиозного философа ЛЕОНТЬЕВА: «Он только консерватор в самом тесном смысле слова; мороз, я говорю, сторож; безвоздушная гробница», — с фирменным лаконизмом писал о Победоносцеве Константин Николаевич. 

А теперь — парадокс: ещё более знаменитый мыслитель Николай БЕРДЯЕВ нашёл человека, который в этом своём краеугольном принципе антиперсонализма разительно похож на обер-прокурора Священного Синода: «Победоносцев и ЛЕНИН представляли полярно противоположные идеи. Но есть сходство в их душевной структуре, они во многом принадлежат к одному и тому же типу. <…> Ленин тоже не верил в человека, и у него было нигилистическое отношение к миру. У него было циническое презрение к человеку, и он также видел спасение лишь в том, чтобы держать человека в ежовых рукавицах. Как и Победоносцев, он думал, что организовать жизнь людей можно лишь принуждением и насилием. И Ленин, и Победоносцев одинаково верили в муштровку, в принудительную организацию людей как единственный выход». 

Несколько штрихов из биографии человека, которого на таком уровне сравнивали с самим вождём мирового пролетариата. 

Константин Петрович Победоносцев родился в Москве 2 июня (21 мая) 1827 г. (на этот год приходится и второй большой юбилей К. П. — 190-летие со дня рождения; 

185-летие прошло незаметно и в фокус внимания СМИ не попало. — Авт.). Его отцом был профессор словесности и литературы Московского университета, уровень воспитания и образования будущего «вице-императора» несложно представить. Служба в Сенате, преподавательская деятельность в университете, членство в Императорском обществе российской истории и древностей. Вместе со знаменитейшим историком Сергеем СОЛОВЬЁВЫМ Победоносцев становится воспитателем цесаревича Николая Александровича (умершего в 1865-м; не путать с Николаем Вторым! — Авт.), а затем и будущего императора Александра III Миротворца, влияние на которого он сохранил до самой кончины последнего в 1894 г. В 1880-м он занял пост обер-прокурора Святейшего Синода, став «серым кардиналом» государства, определявшим окраску, полутона, малейший штрих магистральной имперской идеологии. Выдающийся преподаватель: его перу принадлежит первый в стране курс гражданского права. Величайший контрреформатор: именно его рука направляла императора в работе над свёртыванием либеральных реформ 60-70-х гг. и жестоком преследовании революционеров. 

Человек трезвомыслящий, он прекрасно понимал, что у его деятельности есть побочный эффект. Ему приписывается фраза, сказанная ещё одному его ученику в сфере юстиции, императору Николаю II то ли в 1901-м, то ли в 1902 г.: «Продление существующего строя зависит от возможности поддерживать страну в замороженном состоянии. Малейшее тёплое дуновение весны, и всё рухнет». Конечно, это скорее легенда. Но весна всё равно наступила. 

И всё рухнуло. 

 

Саратов: «Я вам готов помогать»

Интересно, что «советский Победоносцев», «Победоносцев № 2», скромный «серый кардинал» СССР, был удивительным образом похож на своего предтечу по направлению охранно-консервативной идеологической работы. Речь, конечно, о нашем земляке, уроженце Хвалынского уезда Саратовской губернии, главном идеологе брежневского Политбюро Михаиле СУСЛОВЕ. Михаил Андреевич действительно походил на Константина Петровича, и не только внешне (взгляните на фотографии): скромная «учительская» внешность, негромкая речь, неявная, скрытая, но никаким ломом и никаким иным внешним воздействием не перешибаемая уверенность в своей правоте и верность своему курсу. Сходство очевидно: с уходом Михаила Суслова в 1982-м начал фатально сыпаться идеологический фасад советской империи, с отставкой Константина Победоносцева в 1905-м осыпался фасад империи Российской. А потом просело и вовсе рухнуло всё грандиозное здание… 

Есть и ещё одно — периферийное — сходство двух «серых кардиналов»: вклад в развитие Саратова. Кардинал советский внёс колоссальный вклад в строительство научной библиотеки СГУ, в реконструкцию Саратовского цирка, в открытие здесь целого ряда НИИ, в развитие мелиорации в Заволжье. А кардинал имперский решил вопрос с основанием едва ли не самого известного символа нашего города: Радищевского музея, первого общедоступного музея в Российской империи. Хотя что это я, если можно привести цитату из первоисточника: «Проездом в Петербурге я был у моего приятеля Константина Петровича Победоносцева, — писал в 1877 г. основатель музея Алексей БОГОЛЮБОВ. — Я стал думать <…> об устройстве в Саратове художественно-промышленного музея со школою. Мысль эта давно у меня зародилась, да, кроме того, мне всегда хотелось увековечить имя моего знаменитого деда, многострадального Александра РАДИЩЕВА, саратовского дворянина и уроженца. «Дело хорошее, — сказал мне Константин Петрович, — но подумайте и помните всегда русскую пословицу — семь раз отмерь, один раз отрежь. А что касается меня, то я вам готов помогать».

И ведь помог. Написал письмо действующему саратовскому губернатору Михаилу ГАЛКИНУ-ВРАСКОМУ с предложением рассмотреть идею Боголюбова и решить вопрос со зданием для музея. Привлёк к работе самого наследника престола, будущего императора Александра III, который лично утверждал проект и позже подарил музею много картин из своей личной коллекции. 

…Пикантность ситуации состоит в том, что Александр Радищев считался врагом того самого государства, оплотом и символом которого был Победоносцев, и люди, чтящие память Радищева, боялись обер-прокурора Святейшего Синода как огня. А тут — вон оно как. Интересно, что Победоносцев оставил немало тёплых слов о нашем городе в «Письмах о путешествии наследника цесаревича по России от Санкт-Петербурга до Крыма» (1863): «Поднявшись наверх, мы остановились на Соколовой горе, откуда открывается поразительный вид на весь Саратов, на широкую Волгу и на горы, которыми окружён город». 

P. S. Защищать Константина Петровича сложно, да и не нуждается он в этой защите. Да, ретроград, да, контрреформатор. Ни разу не добряк. Человек надменного и острого интеллекта, называвший «великой ложью нашего времени» парламентаризм, выборное право и вообще все институты демократии, в наши дни он наверняка получил бы много голосов избирателей, тех самых, чьё право на гражданскую позицию он так последовательно и так чётко отрицал, спасая, быть может, государство от многих — и куда более ранних, чем год 1905-й, не говоря уж о 1917-м, — потрясений. Он прекрасно знал историю и старался отодвинуть вот это: «Мы ИХ убиваем не потому, что они виновны, а потому, что им больше нет места в новом мире!» — изрёк великий РОБЕСПЬЕР. Идущие по его следам прекрасно помнили эти слова. 

Но бывает и наоборот: «Для того, чтобы уметь делать добро, мало быть добрым человеком».

Автор: Антон Краснов

Оставить комментарий