Главная / Издания / Мучат в школе

Мучат в школе

Мучат  в школе
26 сентября 2018

Автор: Ирина Лихоман

фото pixabay.com

МК в Саратове

№40 (1101) 26.09.2018

Мифы и правда о саратовской инклюзии

В нашей стране проживает почти миллион детей, которым требуется особый педагогический подход. Из-за особенностей психофизического развития они не могут наравне со здоровыми сверстниками осваивать школьную программу, и долгие годы образовательный путь для таких ребятишек был один: коррекционные школы. В 2012 г. в федеральный закон «Об образовании» были внесены революционные изменения, позволившие детям-инвалидам получать образование в обычных школах, бок о бок со сверстниками, независимо от состояния их здоровья. Это явление получило название «инклюзивное образование», и чиновники с высоких трибун всё чаще говорят о достижении в этой сфере. Однако на самом деле инклюзив не так прост и не настолько доступен, как кажется. О плюсах и минусах инклюзии, надеждах, разочарованиях родителей, а также успехах «особых» детей в материале «МК» в Саратове».

 

 

Invalidov.net?

Когда об инклюзивном образовании только заговорили, в нашей губернии существовало несколько школ — экспериментальных площадок для совместного обучения здоровых ребятишек и детей с ОВЗ (ограниченными возможностями здоровья). Многие площадки спустя время успешно закрылись, о чём наша газета писала в статье «Инклюзия по-русски» в конце 2012 г. Администрация школ жаловалась на нехватку специалистов — дефектологов, логопедов, психологов, невозможность оборудовать старые, типовые здания школ под нужны детей-инвалидов и прочие проблемы.

Но спустя шесть лет ситуация кардинально изменилась. По информации областного министерства образования, на начало 2018 г. инклюзивное образование было организовано и осуществлялось в 160 образовательных организациях региона. Если взять крупные города губернии, то в Энгельсе и Балакове работало по 9 школ с инклюзивными классами, по 4 школы функционирует в Пугачёве и Марксе, ещё одна школа в Балашове. В Саратове девять общеобразовательных учреждений с инклюзивным образованием, пять из которых расположены в Ленинском районе.

Плюсы инклюзивного образования налицо: дети с ограниченными возможностями могут получить полноценное школьное образование, а значит выбрать достойную профессию в будущем. Кроме того, обучаясь в совместных группах, дети-инвалиды не чувствуют себя изолированными от общества. А вот минусы инклюзива чиновники обсуждают крайне неохотно и стараются лишний раз больную тему не поднимать. Попробуем разобраться в особенностях «саратовского» инклюзива.

Первыми на просьбу рассказать о совместном обучении здоровых детей и ребятишек с ограниченными возможностями откликнулись сами школы, в которых организовано инклюзивное образование.

Директор средней общеобразовательной школы № 60 г. Саратова Лариса ТОТФАЛУШИНА рассказала, что с 1 сентября 2016 г. вместе с учеником 1-го класса школа включилась в деятельность в соответствии с новым образовательным стандартом для детей с ограниченными возможностями.

— На сегодняшний день у нас обучаются двое детей с ограниченными возможностями здоровья (у них нарушение функций опорно-двигательного аппарата), — говорит Лариса Анатольевна. — Мы направили работу на создание условий для получения доступного образования каждым ребёнком с проблемами в развитии, независимо от уровня способностей, образовательных потребностей, а также на реализацию потенциальных возможностей детей с ОВЗ в доступных формах обучения, видах деятельности. Безусловно, мотивация детей с ограниченными возможностями здоровья к учению снижена, не всегда удаётся получать ожидаемую отдачу, положительную динамику результатов обучения. Нужно постоянно следить, чтобы у детей не было перегрузки, планировать время для отдыха во время учебного процесса, строить урок исходя из возможностей школьников.

Комментарий эксперта

Лариса Тотфалушина, кандидат педагогических наук, директор МОУ «СОШ № 60» г. Саратова:

— Уверена: детям с ограниченными возможностями здоровья доступны все те радости, что и здоровым ребятишкам. Помимо этого опыт взаимодействия в классе способствует формированию гуманности, сверстники становятся более терпимыми по отношению друг к другу, что очень важно. В нашей школе здоровые одноклассники научились воспринимать ребят с ОВЗ как обычных детей, учитывая их интересы, мнения, возможности. А у последних, в свою очередь, расширился опыт общения.

В Балашове, городе с населением свыше 77 тыс. человек всего лишь одно общеобразовательное учреждение, в котором организовано инклюзивное образование. Как рассказала директор школы № 12 Марина ТУРОВСКАЯ, сегодня в школе обучается один ребёнок с ДЦП — в 11-м классе. Он проучился в образовательном учреждении с первого класса, посещал все занятия очно. В этом году в школе пожелали обучаться ещё двое малышей с ОВЗ, у детишек проблемы с речью. Сейчас для них составлена индивидуальная образовательная программа. Школа обучила своего логопеда-дефектолога, поэтому привлекать людей со стороны нет смысла. К слову, данный специалист работает только в одной общеобразовательной школе города. Нежелание родителей вести ребёнка в обычную школу объясняется просто: в Балашове есть своя, коррекционная.

— Как правило, ребятишки с ОВЗ начинают учиться в общеобразовательной школе, но потом всё равно переходят в коррекционную, — объясняет Марина Туровская.

 

Парта не для всех

В Марксе ситуация сложилась немного иначе.

Комментарий эксперта

Галина ПОЛИЩУК, директор средней общеобразовательной школы № 6 г. Маркса:

— В нашей школе обучаются семеро детишек с ограниченными возможностями здоровья, по адаптированной программе. У одних проблемы с речью, у других задержка психического развития и проч. Со сверстниками они ладят отлично: в третьем классе двое ребят плохо говорят, но одноклассники понимают их хорошо. Тем не менее, на мой взгляд, у детей с ОВЗ должно быть отдельное обучение, поскольку они отстают в развитии от здоровых, да и просто не успевают за насыщенной и перегруженной школьной программой. Им нужно успеть за коллективом, а это очень тяжело. В школе должен работать целый штат специалистов для полноценного обучения таких детей, а у нас только логопед, психолог и социальный работник.

Как напоминает Галина Полищук, законодательство позволяет родителям ребёнка с ограниченными возможностями прийти в любую школу и сказать: мой ребёнок хочет у вас обучаться. И администрация учебного заведения не имеет права отказать.

— Самое интересное, что материальной базы для обучения детей с ОВЗ нам никто не предоставил, — сетует Галина Николаевна. — Как получилось? Всё просто. В Марксе несколько общеобразовательных учреждений, где обучаются дети с ограниченными возможностями. Но изначально предполагалось, что всех их соберут в одну школу, которой выделили на данные цели финансовые средства. А после выяснилось: родители не хотят учить детей в одном образовательном учреждении, каждый обратился в ту школу, которую выбрал самостоятельно. С родителями в этом случае не поспоришь, на их стороне закон.

Педагоги многих общеобразовательных заведений повторяют: дети-инвалиды приходят в обычную школу, пытаются учиться, но в большинстве случаев возвращаются в коррекционные учреждения. Почему? Об этом мы поинтересовались у директоров специализированных заведений.

Школа-интернат на улице Чернышевского известна почти всем саратовским родителям, воспитывающим детей с ДЦП, поскольку именно в этом коррекционном учебном заведении занимаются с ребятишками, имеющими нарушения опорно-двигательного аппарата. Директор интерната Ольга МАКЕЕВА считает: инклюзивный подход имеет право на жизнь, но указывает на некоторые важные моменты в обучении детей с ограниченными возможностями здоровья.

— Обучение детей в обычной и коррекционной школах существенно различается, — рассказывает Ольга Владимировна. — К примеру, в коррекционном учреждении, согласно санитарным правилам и нормам, обучаются 5 детей с ДЦП в классе, а в обычной школе класс — 20-25 человек. В интернате бесплатное шестиразовое питание, причём для всех учеников — от мала до велика. Помимо этого наши дети учатся по индивидуальному учебному плану, в интернате задействована целая команда врачей, есть новейшее медицинское оборудование. Более того, каждый учитель имеет второе дефектологическое образование, в общеобразовательной школе хорошо если есть один логопед и психолог. Кроме того, нам выделяют средства на переоборудование классов, туалетов, создание специальных условий для детей-инвалидов: парты-конторки, ортопедические кресла, специальную мебель и проч. Сейчас закупаем специальные компьютеры для детей с ДЦП.

Но как вышло, что оборудованным коррекционным школам с огромным штатом специалистов некоторые родители всё же предпочитают обычные общеобразовательные? Как говорит Ольга Макеева, родители опасаются, что в коррекционных школах слабые образовательные программы и ребёнок с сохранным интеллектом не сможет после обучения поступить ни в один вуз. На самом деле, указывает директор, эта позиция в корне неверна.

— Родители устраивают детей в обычную школу, а через год ребятишки возвращаются к нам, — говорит директор, — поскольку не тянут программу, да и школы не всегда оборудованы для нужд детей с нарушением функций опорно-двигательного аппарата. И таких учеников много — тех, кто после общеобразовательного учреждения вернулся в интернат. У нас есть классы для детей с сохранным интеллектом, и эти ученики побеждают во всероссийских конкурсах, олимпиадах. Хотя нужно отметить, что иногда воспитанники удачно адаптируются в обычных школах. Несколько лет назад одна из наших учениц с отличием окончила девять классов и перешла на дальнейшее обучение в саратовскую гимназию. Первые месяцы девочка рыдала: мол, и одноклассники жестокие, и отношения не складываются. Но как выяснилось, гимназисты быстро поняли, что их новая одноклассница за 45 минут решает три варианта контрольных работ, а по интеллекту и качеству знаний ничуть им не уступает. После этого ребята стали ей помогать, носить портфель, ноутбук — отношения наладились. В итоге девочка окончила гимназию с золотой медалью, а потом успешно прошла обучение в СГУ и получила диплом специалиста. Ещё одна наша ученица получила красный диплом пединститута, а теперь продолжает обучение в Москве.

Тем не менее, считает директор интерната, инклюзивное образование в школах обязано быть.

Комментарий эксперта

Ольга Макеева, директор ГБОУ СО «Школа-интернат АОП № 4 г. Саратова»:

— В нашем обществе низкая толерантность к инвалидам. Зачастую в гимназиях и лицеях учатся рафинированные мальчики и девочки, понятия не имеющие, что где-то живут и постигают азы науки дети с ограниченными возможностями здоровья. Поэтому, на мой взгляд, здоровым ребятишкам было бы неплохо познакомиться с детьми-инвалидами. Инклюзия должна быть, детей-инвалидов не надо прятать, а здоровые ребятишки должны учиться им сочувствовать, сопереживать, помогать. В коррекционных школах такого нет — здесь все одинаковы, такая у нас своеобразная «республика ШКИД». Я всегда повторяю: общество должно понять: дети-инвалиды не с ограниченными, а с безграничными возможностями, поскольку там, где они не могут взять хорошей памятью, берут усидчивостью, терпением и силой воли. Надеюсь, рано или поздно во всех общеобразовательных школах создадут условия для обучения детей-инвалидов.

Однако директор оговаривается: некоторые детишки с расстройством аутичного спектра (РАС) должны обучаться в специализированных учреждениях.

— С аутистами очень тяжело, поскольку у них команда «дай» зачастую отрабатывается целый месяц, — рассказывает Ольга Владимировна. — В обычной школе педагогу нужно за 2,5 месяца пройти с классом все буквы, а с «особыми» детками это нереально. К сожалению, таких малышей год от года становится всё больше. Хотя могу отметить, что и «опорники» сегодня рождаются с многочисленными тяжёлыми дефектами, когда помимо ДЦП у ребёнка нарушены речь и зрение. Здесь, на мой взгляд, главное — донести до родителей, что коррекционная школа это не заведение для детей «второго сорта», просто у нас специальные адаптивные учебные программы. Да, обучение чуть растянуто: в начальной школе наши ребятишки учатся не 4, а 5 лет, но объяснение этому есть: мы берём малышей в подготовительные классы. Главное, что многие дети с сохранным интеллектом способны к обучению, важно найти к каждому индивидуальный подход.

 

Недоступная среда

Директор саратовской коррекционной школы-интерната для незрячих и слабовидящих детей Николай ШУСТЕР рассказывает: учебное учреждение за пять лет «раздулось» со 120 воспитанников до 187. Наполняемость классов от 5 до 12 человек в зависимости от состояния здоровья ребёнка. В интернате обучаются не только дети, имеющие проблемы со зрением, но и ребятишки с нарушением опорно-двигательного аппарата, дети-аутисты.

— Мы берём малышей с 3 лет, — говорит Николай Ноликович, — и первые годы развиваем ребёнка: с детьми работают офтальмологи, неврологи, дефектологи, логопеды, психологи и проч. С каждым учеником в течение дня занимается несколько специалистов, ведь у нас на 187 детей приходится 106 сотрудников. Как показывает практика, чем раньше начнёшь заниматься с ребёнком, тем больших успехов он достигнет в дальнейшем. Кроме того, программа в нашем заведении растянута: дети обучаются не 9 лет, а 12. Для ребятишек с нарушением опорно-двигательного аппарата здание интерната переоборудовали, купили специальный подъёмник, ввели в штат помощников-тьюторов, которые не только помогают ребёнку передвигаться по зданию, но и учат с ним уроки.

Что касается обычной муниципальной школы, то, как считает Николай Шустер, она не способна в полной мере осуществлять задачи инклюзивного образования.

— В нашем интернате образовательный маршрут строится с истории болезни ребёнка, — поясняет директор. — От листочка с диагнозом зависят коррекционные образовательные программы. В обычной школе ребёнок с ОВЗ пришёл в класс, там 25 человек, с ними работает только один учитель. Конечно, при таком подходе материал не будет полноценно усвоен. Но с другой стороны, я прекрасно понимаю, что нашему региону подобные образовательные учреждения обходятся очень дорого: стоимость обучения одного ребёнка в коррекционной школе в 10 раз выше, чем в обычном среднем общеобразовательном учреждении. Это колоссальные расходы, и я рад, что власти пока держат коррекционные школы, а не закрывают, как это происходит в других регионах, к примеру в Пензе.

Комментарий эксперта

Николай Шустер, директор ГБОУ СО «Школа-интернат АОП № 3 г. Саратова»:

— Моё отношение к инклюзивному образованию исключительно уважительное. Но я прекрасно понимаю, что не все средние общеобразовательные школы справляются с этой нелёгкой задачей. К сожалению, у нас сложилась система: сначала родители ведут ребёнка в обычную школу, а потом переводят к нам. Или ученик от нас уходит, поскольку мама и папа уверены: он потянет программу общеобразовательной школы, но потом снова возвращается. В нашем интернате обучаются дети из Пензы, Волгограда и всей Саратовской области — федеральный закон этого не запрещает. И пока саратовские родители размышляют, отдавать или нет малыша в коррекционную школу, мамы и папы из других регионов приезжают и занимают места. Думаю, одна из причин сомнений заключается в том, что в коррекционных школах якобы слабые образовательные программы. Но это не так. Наши выпускники оканчивают учреждение с золотой медалью, каждый год поступают в вузы, причём не только в саратовские, но и столичные.

Николай Шустер указывает: в коррекционной школе практически индивидуально работают с каждым учеником, что даёт свои положительные результаты.

— Я всегда говорю: пригласите наших детей на сдачу ЕГЭ, и я уверен, что они успешно сдадут экзамен, — говорит директор. — Средний балл по математике и русскому языку (базовым предметам) у нас выше, чем в обычных школах. Но мы не противостоим общеобразовательным школам, нет! Мы все работаем в единой системе. Ведь цель — общая: обеспечить доступ к качественному образованию, необходимому для максимальной адаптации и полноценной интеграции в общество детей с ограниченными возможностями.

 

Дети преткновения

Можно было бы упрекнуть администрацию коррекционных школ в хитрости, мол, тянут одеяло на себя: больше детей — выше финансирование. Но на самом деле денежные подсчёты в данном случае занимают отнюдь не первое место. Оказывается, в нашем регионе наблюдается нехватка подобных учреждений, о чём рассказывают в общественных организациях, созданных родителями детей-инвалидов.

Как считает руководитель объединения родителей детей с заболеванием ДЦП «Радость движения» Гульмира АНЕНКОВА, проблема заключается в том, что многие родители «завышают планку» и уверены: их дети смогут обучаться в обычной общеобразовательной школе. Но зачастую это не соответствует действительности.

— Мамы водят детей из обычной школы в коррекционную и обратно, — говорит общественница. — Хотя отмечу, что немало саратовских детей с диагнозом «ДЦП» обучаются в лицее № 3, в нём адаптированы классы для наших ребятишек. Но когда они становятся старше, а образовательная программа, соответственно, тяжелее, переходят в коррекционный интернат для детей с нарушением опорно-двигательного аппарата.

По мнению Гульмиры Аненковой, необходимость в коррекционных школах имеется, ведь сегодня детишек с ДЦП, посещающих общеобразовательные школы, можно по пальцам пересчитать: все остальные, по словам общественницы, учатся в коррекционных учреждениях или, по крайней мере, пытаются туда попасть.

— В Ленинском районе Саратова существует проблема: одна коррекционная школа, в которой для всех желающих банально не хватает места, — говорит Гульмира Аненкова, — поэтому детей отправляют в обычные учебные учреждения. А преподаватели общеобразовательных школ не знают, как с нашими детьми заниматься. Просто не имеют понятия. Несколько лет назад существовала тенденция к сокращению коррекционных школ: мол, отправим детей в обычные, пусть социально адаптируются. Но с каждым годом малышей с отклонениями в здоровье, зачастую психическими, становится всё больше, а диагнозы всё тяжелее. И обычным школам просто не справиться с потоком больных и тяжело обучаемых ребятишек.

 

Учебное замешательство

Действительно, по данным Главного бюро медико-социальной экспертизы по Саратовской области, среди диагнозов, которые чаще всего ставят саратовским детям-инвалидам, лидируют психические отклонения, в частности аутизм — 22,1% от всех случаев. В организации родителей, воспитывающих детей-инвалидов «Пробуждение», поясняют: ментальное нарушение — тяжелое нарушение психического развития, при котором прежде всего страдает способность к социальному взаимодействию и поведению.

Комментарий эксперта

Мария ГАРИНА, председатель региональной общественной организации родителей детей с ментальными нарушениями здоровья «Пробуждение»:

— Самая большая проблема в обучении и воспитании детей-«ментальщиков» — нехватка опытных специалистов в общеобразовательных школах. Педагоги боятся искать подход к нашим детям, хотя с каждым годом ребятишек с ментальными нарушениями всё больше, а заболевания становятся более тяжёлыми. Дети не разговаривают, имеют поведенческие нарушения, это пугает учителей. В нынешнем году в одну из обычных школ в 1-й класс пришли детишки-«ментальщики». Знаете, как их обучают? Заводят в класс и показывают мультфильмы вместо уроков. Говорят: пусть, мол, дети привыкают. Это разве учёба? Поэтому в большинстве случаев родители выкладывают немалые деньги, чтобы ребёнок чему-либо научился в жизни. Пока получается так, что педагоги общеобразовательных школ не знают, как учить детей с ментальными нарушениями (хотя инклюзивное образование организовано с 2012 года), а специалисты, которые занимаются ими за деньги, — знают. Они находят к детям подход, и начинается видимый прогресс: малыши узнают буквы, цифры, учатся считать и писать. Вот только стоимость одного занятия в коррекционном центре для ребёнка-«ментальщика» составляет 600-700 рублей за академический час. То есть на обучение и адаптацию может уйти вся пенсия ребёнка-инвалида.

Мария Гарина поясняет: дети-«ментальщики» могут обучаться в обычных общеобразовательных школах, но здесь всё очень индивидуально. К примеру, больной ребёнок может вести себя не совсем обычно, внезапно проявить агрессию, и для педагога, особенно молодого, неопытного, это стресс. Инклюзивное образование сейчас модно и востребовано, говорит общественница. Чиновники от образования твёрдо уверены, что оно пойдёт на пользу и здоровым, и больным детям. Правда, существует одно «но».

— Моя абсолютно здоровая дочь окончила 11 классов, и я не хотела бы, чтобы с ней в классе находился «ментальщик», — высказывает мнение общественница. — Хотя я — мама ребёнка-инвалида с ментальными нарушениями. Но я не желаю вести его в обычную школу, поскольку понимаю: эти дети — очень разные. Одни сидят спокойно, сложив ручки на парте, а другие абсолютно непредсказуемы, агрессивны, социально опасны. Такой ребёнок может внезапно толкнуть одноклассника или во время урока начать прыгать и скакать, и весь класс станет ходить ходуном. Для наших детей, в большинстве своём, инклюзия неуместна. Тут должен быть иной подход, не всегда посадишь такого малыша за парту — он просто не усидит на месте. Некоторые ребятишки изучают буквы по коврику на полу. Ползает некоторое время, смотришь, все буквы выучил. Но это индивидуальный подход, не заставишь же учителя в обычной школе вместо работы с классной доской учить с «ментальщиком» буквы на полу?

Впрочем, не все общественники придерживаются такого мнения. По мнению Натальи КОВАЦЕНКО, руководителя общественной организации родителей детей-аутистов и детей с расстройствами аутического спектра «Ключик надежды», у родителей больных детишек всегда должен быть выбор образовательного учреждения.

— Конечно, материально-техническая база и кадровый вопрос в общеобразовательных школах на данный момент оставляют желать лучшего, — говорит общественница. — Но как показывает практика, все проблемы с обучением ребёнка в обычной школе можно решить, если захотеть. Не говорить педагогам: вы обязаны учить моего ребёнка, а вступать в диалог, выясняя, как лучше и плодотворнее донести знания и умения до ребёнка с ОВЗ. И конечно, обязательно заниматься с ним дома, а не рассчитывать, что в школе (где в классе 25 человек) всему научат и всё расскажут.

Подводя итог вышесказанному, можно выразить уверенность: педагогам, администрации школ, а также родителям детишек рано или поздно придётся искать контакт, поскольку власти об инклюзии и интеграции инвалидов в общество не забыли, прописав планы и задачи в данном направлении в государственной программе «Десятилетие детства».

Автор: Ирина Лихоман

Оставить комментарий