Крематорий для экс-прокурора

Судебный процесс по обвинению Андрея Пригарова вскрыл тайны похоронного бизнеса в Саратове

Один из главных эпизодов уголовного дела — тот, что сейчас рассматривается в Кировском районном суде, — упирается в строительство при Елшанском кладбище крематория и так называемого прощального или похоронного дома, где могли бы проходить гражданские панихиды. 

Пригарова, занимавшего пост сначала первого зампрокурора Саратова, затем — с февраля 2018-го по декабрь 2020 года — прокурора Кировского района, обвиняют в том, что он в течение нескольких лет ежемесячно получал денежные суммы в виде взятки за «крышевание» строительства этих зданий, столь нужных людям, проживающим в областном центре. 

Согласно версии следствия, деньги Пригарову до его задержания в последний день 2020 года передавал Михаил Шулекин, в то время возглавлявший МУСПП «Ритуал». Причём не лично в руки, а через посредника Олега Вартанова. Он теперь фигурирует в судебном процессе в качестве второго подсудимого. 

По той же версии следствия, Михаил Шулекин способствовал созданию частного предприятия по оказанию похоронных услуг с тем же названием, что и муниципальное, — ООО «Ритуал». Вартанов вошёл в эту фирму как учредитель якобы по требованию Пригарова, таким образом получившего имущественное право. Вообще, как указано в обвинительном заключении, Пригаров не получал взяток в чистом виде — он скорее участвовал в ритуальном бизнесе, надеясь на солидные дивиденды. Иначе говоря, вкладывал их в строительство крематория и прощального дома. 

На прошлой неделе Шулекина допрашивали в суде как основного свидетеля по обвинению экс-прокурора в получении взяток и как автора заявления о беззакониях со стороны последнего. 

Именно Шулекин выступил в 2017 году инициатором строительства крематория в Саратове на базе городского учреждения «Ритуал». Но, по его словам, не нашёл поддержки в мэрии. 

Тогда он решил строить крематорий сам, на базе созданного для этих целей частного предприятия «Ритуал». А в покровители решил взять своего давнего знакомого Андрея Пригарова, занимавшего высокие посты в органах прокуратуры Саратова. 

Изначально из показаний, данных Михаилом Шулекиным следствию, складывалась довольно чёткая картина. Он, будучи фактическим руководителем частного «Ритуала» (номинально директором там числился другой человек, Андрей Оголев), отдаёт прокурору Пригарову, по требованию последнего, половину ежемесячной прибыли этой фирмы. Процесс пошёл с начала 2018-го и продолжался до самого конца 2020 года. За это время прокурор, по версии, получил в качестве взятки 18 млн руб. 

В суде же из показаний того же Шулекина сложилась совсем иная картина, потерявшая чёткость. Во-первых, как выяснилось, он передал нынешнему подсудимому не 18 млн, а лишь 7 млн 700 тыс. руб. Во-вторых, оказывается, ежемесячно передаваемая сумма была фиксированной — 500 тыс. руб., а не половиной прибыли фирмы. В-третьих, это вовсе не деньги ООО «Ритуал», а личные деньги его директора Оголева, полученные от сдачи в аренду катафалков и из прочих источников. Сам же Шулекин, по его словам, «переоценил степень своего влияния» на руководство частного «Ритуала» и имел к этой компании лишь опосредованное отношение. Участвовал же он в этом деле лишь из желания помочь саратовцам, не имеющим в настоящее время возможности ни сжечь тела своих усопших близких, ни проститься с ними должным образом. Поэтому он, с его слов, действовал от имени жителей города и когда затевал тяжкое дело строительства крематория и похоронного дома, и когда давал чужими деньгами взятки «крышующему» это строительство прокурору. 

На резонные вопросы стороны защиты, почему он сначала говорил одно, потом другое, главный свидетель обвинения отвечал, что первоначальные показания в конце декабря 2020 года давал в «болезненном и подавленном состоянии» из-за перенесённого коронавируса. По этой же причине он на абсолютно большую часть вопросов защиты отвечал лаконично: «Не помню». Хотя во время следствия называл цифры и даты, ныне же их забыл. 

Прощальный дом в Елшанке действует (хотя Шулекин заявил, что не помнит, в каком состоянии находилось строительство этого здания в конце декабря 2020 года, когда он написал заявление о противоправной деятельности прокурора Пригарова). Крематорий не открыт, и его дальнейшая судьба, видимо, связана не только с дальнейшей судьбой экс-прокурора, нынешнего подсудимого, но и с интересами ряда заинтересованных лиц. Возможно, не только в Саратове.

Автор: Станислав Орленко