Елена Налимова: Кому выгоден пожар в общежитии издательства «Слово»

«Сорок лет стоял дом, – степенно разъяснял Митрич, расхаживая в толпе, – при всех властях стоял, хороший был дом. А при советской сгорел. Такой печальный факт, граждане!»

Как только загорелось здание на Григорьева, 46, журналисты напомнили о его истории. В 2010 году оно было выкуплено у владельца, издательства «Слово» (принадлежащего бизнесмену Аркадию Евстафьеву) компанией «Промэнерго». А затем перепродано фирме «Новострой XXI», которой владел депутат Саратовской областной думы прошлого созыва Алексей Сергеев. В том же году Сергеев уступил здание своей супруге Елене Сергеевой.

В процессе перепродажи со здания было снято обременение в виде обязанности расселить жителей, общежитие было отрезано от коммуникаций, а затем каким-то образом лишено статуса объекта культурного наследия. Жители были вынуждены покинуть квартиры.

В феврале 2015-го на общественные слушания выносился вопрос о строительстве на этом месте 18-этажного жилого здания. Но участники слушаний отказали заявителю в разрешении на снос дома и последующую застройку участка. Представители администрации также выступили против возведения высотки на месте исторического здания. 

С обращением о предоставлении разрешения обращалась Елена Сергеева.

Сам факт перепродажи говорит о том, что прежнему владельцу дом стал не нужен. Изжила себя такая форма, как «общежитие», фактически прекратило свое существование издательство «Слово», и разрушающееся здание в статусе объекта культурного наследия стало не активом, а пассивом, проблемой. Эту проблему и продало издательство «Слово» тому, кто был готов с ней справиться.

Но попробуем отмотать время назад и представить, что было бы, если бы в 2010-м продажа здания на Григорьева, 46 не состоялась.

Вряд ли кто-нибудь верит, что в этом случае оно было бы реконструировано. Реконструкция строения в статусе ОКН стоит немалых денег. Как правило, собственники вкладываются в нее только если результат может оправдать ожидания. Но какое коммерческое использование может быть у такого дома, и какая судьба ждала бы его после капитального ремонта? Например, оно могло бы стать очередным пустующим офисным центром. Известно, что коммерческая недвижимость в центре стремительно дешевеет. Магазины, рестораны – все эти варианты не подходят для маленькой периферийной улицы. Что остается? Отреставровать, чтобы любоваться, сделать пиар себе и приятное городу. Прекрасный вариант, но примеров почти нет, со зданиями такой этажности – точно.  

Второй вариант – можно было бы законсервировать дом до лучших времен. Не известно, настанут ли они когда-нибудь, но часто владельцам приходится идти именно этим путем, за неимением лучшего. По сути, именно в таком «замороженном виде» дом и дожил до 3 июня 2018 года (это целых восемь лет со дня продажи).

Третий вариант – примитивный и классический (его и решил использовать покупатель здания) – снос и строительство жилого дома. Потому что жилье в центре – единственное вложение в строительство, которое быстро отбивается по затратам. На общественных слушаниях был представлен проект дома в 18 этажей. Но общественность здраво рассудила, что красивый старый дом около парка Липки, в самом центре города, лучше, чем еще одна жилая башня. И проголосовала против.

И, поскольку другого применения дому так и не нашлось, он продолжал разрушаться временем вплоть до дня пожара.

«Дом был обречен. Он не мог не сгореть. И, действительно, в двенадцать часов ночи он запылал, подожженный сразу с шести концов».

Теперь все говорят о том, что его могли поджечь по заказу владельца. И логика в этом есть.

Но давайте посмотрим еще на одного интересанта поджога. Возможно, вы будете удивлены, но это Управление по охране памятников историко-культурного наследия при правительстве области. Разве интерес не очевиден? Здание очень подозрительно было выведено из статуса ОКН. Вряд ли это обошлось без коррупции. Поэтому стояло оно на Григорьева памятником прогибу и позору Управления. Но даже если бы его не вывели из статуса ОКН, что было бы доступно Управлению? Год за годом наблюдать разрушение и писать собственнику письма о необходимости беречь и содержать. И так до тех пор, пока тотальное разрушение не разлучит их. Учитывая эту типичную картину взаимоотношения Управления и ОКН, следует признать, что самое выгодное для чиновников Управления, которые много хотят, но ничего не могут – это внезапная кончина строения, лучше всего пожар. В этом случае можно печально цокать языком, сокрушаться, мол, как плохо содержал здание собственник! А потом забыть. Как мне кажется, для Управления это идеально.

А вот еще один обескураживающий ракурс: выгоден ли пожар краеведческой общественности? На первый взгляд, нет. Красивый дом должен быть украшением центра города, напоминать о временах его постройки и хранить историю. Но как этого добиться? Можно делать фото и писать блоги и сообщения в соцсетях, можно добиться того, что чиновники согласятся – да, дом надо сохранять. Но на судьбу здания это никак не повлияет. Можно создать краудфандинговый проект и собирать деньги на народную реконструкцию. Но бывшее общежитие «Слова» – слишком большое для этого, денег потребуется много, примеров сбора таких сумм в Саратове пока нет.

Это грустно и несет только негативные эмоции. Другое дело, пожар. Горящее здание – повод для триумфа, можно написать блог и сказать: «Ага! Мы так и знали! Опять гад-застройщик подпалил старое здание, чтобы поставить новую халабудину!» Пост обязательно соберет много лайков, а автор прослывет политически прозорливым. То есть, как ни крути, даже краеведам это выгоднее, что тупо ныть годами.

Можно еще поговорить о жителях города, для которых горевшее общежитие – это «какой-то дом на Григорьева». Понятно, что все мы за красоту и краеведение, но и жить в центре нравится многим. Так что, саратовцев, которые покупают квартиры в домах, построенных на месте снесенных особняков, я тоже записываю в интересантов поджога.

Таким образом, мы имеем «Воронью слободку» из «Золотого теленка» Ильфа и Петрова, которая, как известно, загорелась одновременно с разных сторон. Потому что это стало выгодно всем.

Это не значит, что я считаю это правильным. Мне нравится старый Саратов и я за сохранение исторических зданий. Но пока все заинтересованные стороны ведут себя, как воюющие группировки, старые здания будут гореть. Других вариантов просто нет. Потому что нет переговоров и компромиссов. Только война, до конца, до пепелища.

«Между тем жильцы большой коммунальной квартиры номер три, в которой обитал Лоханкин, считались людьми своенравными и известны были всему дому частыми скандалами. Квартиру номер три прозвали даже «Вороньей слободкой».