Сказка про бело(морканальско)го бычка
2 августа 2013 г. исполняется 80 лет со дня запуска в эксплуатацию знаменитого Беломорско-Балтийского канала имени Сталина
Казалось, еще недавно с ним все было ясно: это один из символов режима, громадный проект, над осуществлением которого в рекордные сроки фактически в рабских условиях трудились около 280 тыс. заключенных — точнее «каналоармейцев». По различным оценкам, в карельской земле осталось лежать от 50 до 100 тыс. строителей. Любопытное сопоставление: примерно в то же время в Америке возводился 443-метровый «Эмпайр стэйт билдинг», а на строительстве ББК вручную, веревками валили деревья, таскали на тачках грунт и торф, долбили кирками и лопатами мерзлую землю. Вроде так?.. А вовсе и нет, говорят нам иные знатоки! И потому восемь десятилетий спустя над Беломорканалом и его историческим значением продолжают ломаться копья. Хорошо еще, что не кирки и лопаты...
«Суровая, но честная»
Наверное, я чего-то не понимаю. Известно, что в последнее время апология Иосифа Виссарионовича и его государственных методов, что называется, устойчивый тренд. Но все чаще я слышу мнения, которые вкратце можно свести к следующему: «А что Беломорканал? Суровая, но честная стройка. Хорошее дело сделали. А вот что творится в предолимпийском Сочи…» и т.д.
Людей этих можно понять. В самом деле, в наше время с объектами капстроительства творится черт знает что. На фоне этого Беломорканал вполне можно подтянуть до того самого статуса — «суровая, но честная стройка».
Все просто: в постсталинскую эпоху был создан некий шаблон, в соответствии с которым воспринимались иные «великие стройки коммунизма» (кстати, формально ББК в их число не входит). Сейчас произошел разрыв шаблона. Конечно, он подкреплен болезнями государства и гражданского общества, возобладавшими в России. Люди настолько раздражены коррупционными метастазами, пронизывающими действующий административно-хозяйственный аппарат, что начинают в прямом смысле ностальгировать по Беломорканалу. По тому, как, дескать, грамотно, адресно и экономно там «осваивались средства». Если потребуется, уже сейчас найдутся деятели, которые составят увесистую книженцию о том, как эффективный менеджер Иосиф Сталин, некоррумпированный силовик Генрих ЯГОДА и крепкий хозяйственник Семен ФИРИН (начальник БелБалтлага) провели стройку века. И как всем нам, дескать, не способным не то что ББК построить, привести в порядок хотя бы собственный двор.
В этой связи не лучше ли вернуться к первоисточникам: «Самое ценное в системе Беломорстроя, а следовательно, ОГПУ, — высокое искусство умно и строго щадить людей, предназначенных всем нашим гнусным прошлым для страшной и вот избегнутой роли человеческого утиля», — стояло в знаменитом сборнике «Беломорско-Балтийский канал имени Сталина. История строительства» (1934).
Надо переиздать эту книгу, весь тираж которой, напомним, был уничтожен в 1937 г. за чрезмерное восхваление наркома Ягоды (этого мерзавца, курирующего стройку, вывели там как мудрого и великодушного педагога). Думаю, переиздание — непременно без купюр — будет пользоваться успехом у людей, ныне вздыхающих: «Эх, были люди!» Будет хороший подарок Беломорканалу к 80-летию.
Мы очень любим шарахаться в крайности. И так до сих пор. Если хвалить, славословить — до одури, до радужных кругов в глазах, до хрипоты и самоотречения. Если ругать — так уж на всю катушку, по матушке, в хвост и в гриву, до привкуса крови на губах, и все это с широколобым бараньим упрямством. Один из ярчайших символов сталинской эпохи — знаменитый Беломорканал — в исторической ретроспективе служит отличной иллюстрацией именно для такого похода к делу. Это блестящий образец пропаганды, исполненный мастерами своего дела, до которых нынешним апологетам режима ИВС расти и расти. Это исключительная, фантастическая, превосходно сконструированная ложь, до которой нынешним коррупционерам, блеющим об «исполнении бюджетов» и целевом освоении средств, никогда не дорасти.
Это была действительно суровая стройка. Суровая, но не честная.
Два Беломорканала
Знаменитый проект прошел все этапы: от классического образца агитации и «создания нового человека», к которой приложили руку виднейшие писатели эпохи, до символа нового рабства.
Но сначала было все-таки восхваление. Вот вкуснейшая цитата из той самой книги: «Я ошалел от увиденного достатка ударников-каналстроевцев. На больших блюдах под прозрачной толщиной заливного лежали осетровые рыбины. На узких тарелках купались в жире кусочки теши, семги, балыка. Большое количество тарелок были завалены кольцами колбасы, ветчины, сыра. Пламенела свежая редиска...» Эх, куснуть бы! Но вот вся штука в том, что это было написано неким Александром Авдеенко сразу после запуска ББК в 1933 г. — вскоре после чудовищного голода 1932-1933 гг., потрясшего всю страну. Мы вполне можем допустить, что «литературный пароход», забитый под завязку 120 писателями во главе с Максимом Горьким и 17 августа 1933 г. начавший свою занимательную шестидневную экскурсию по новому гидротехническому сооружению, имел в меню именно такие продукты. Я даже могу на секунду допустить, что товарищ Авдеенко (наверно, в пьяном бреду?) видел все это у строителей канала. Но публиковать эту «Книгу о вкусной и здоровой пище» в год самого чудовищного голода за всю историю государства было по меньшей мере цинизмом.
Нужен ли был канал? Разумеется, да. Идея соединить артерией по кратчайшему пути Белое и Балтийское моря существовала со времен Петра Первого. Этот путь, по которому суда тащили волоком, даже получил название «государева дорога». Правда, сам великий реформатор счел проект непосильным для государства. В 1900 г. российский проект соединения двух морей получил планетарное признание: на Всемирной выставке в Париже он завоевал золотую медаль.
Перейти от выставочного «золота» к ржавому железу настоящей стройки ББК было под силу только товарищу Сталину. Можно сказать больше: он осуществил сразу два проекта. Один был практическим воплощением еще петровской идеи водной «государевой дороги», а второй носил в себе педагогическое зерно: «воспитание нового человека». Об этом в свое время прекрасно писала наша с вами землячка, уроженка Саратова Ида Авербах, которая полагала лагерную систему лучшим средством «превращения наиболее скверного людского материала в полноценных активных сознательных строителей социализма».
Помимо воспитательных идей, в основу проекта легли идеи экономические, точнее — экономии: «Основными творческими факторами, определившими оригинальность идей проекта, были темп и дешевизна», — написано в «Истории строительства» под редакцией Горького, Фирина и Леопольда Авербаха, брата Иды (об этом знаменитом земляке «МК» в Саратове» уже рассказывал в материале «Кат Леопольд». — А.К.) Темп и дешевизна, как известно, достигались просто и гениально: кураторы проекта отказались от дорогостоящей техники и вооружили две с лишним сотни тысяч строителей кувалдами и топорами. Как известно, самым современным механизмом был деревянный журавль для перемещения массивных камней. Что-то напоминает… Ах да, строительство египетских пирамид.
Так за двадцать два месяца был сооружен ББК — первый в череде сложнейших гидротехнических проектов, реализованных в СССР. 227-километровый канал включил в себя 19 шлюзов, 15 плотин и полсотни дамб. А еще — 2,5 тыс. железнодорожных путей. А еще… Много чего еще. Он сократил путь от Архангельска до Ленинграда в четыре раза. В своем роде он остался непревзойденным — первым и единственным проектом, содержавшим в себе не только амбициозные строительные и военно-стратегические, но и воспитательные цели. «Две тысячи людей, одинаково хорошо (!) одетых, копошатся в гигантском русле. Тысячи рук, взметаясь, набрасывают в тачки грунт. День яркий, солнечный. Народ здоровый, бодрый, веселый... Начальник Беломорстроя Коган совещается с Микояном: «Анастас Иванович, как их называть? Сказать «товарищ» — еще не время. Заключенный — обидно. Лагерник — бесцветно. Вот я и придумал слово «заключенный-каналоармеец...»
Это снова цитата из сборника. Вот такая тонкая педагогика. Вот такая перековка. Недавних врагов умело и бережно наставляют на путь истинный, чтобы не обидеть. Исправляют трудом — веселым, искренним, с песней.
А из песни, как известно, слова не выкинешь. Это я к тому, что Беломорканал дал русскому языку немало неологизмов. В их числе «зэк» (сокращение от того самого «заключенного-каналоармейца»), «туфта» (от аббревиатуры «тфт» — «тяжелый физический труд»; сами заключенные — из числа уголовников — словосочетанием «гнать туфту», как известно, обозначали имитацию бурной деятельности). Отсюда ведет свою родословную и знаменитый «бычок» — окурок папиросы «Беломорканал» (сокращенно «БК» или «бэка»).
ББК: перезагрузка?
После «развенчания культа личности» досталось и одной из самых мощных мифологем эпохи — Беломорканалу: его быстро приравняли к концлагерю, а каждое новое поколение вносило свой вклад в демонизацию проекта. Как мрачно шутили в 80-е — начале 90-х, многие всерьез поверили, что в меню у каналоармейцев были только «Недоеденные Сталиным младенцы замороженные» и «студень по-лубянски». Ну, еще малая пайка хлеба и гнилые водоросли. А жертвы строительства исчислялись, по версии ряда историков, уже не десятками, а сотнями тысяч.
Конечно, это другая крайность.
Да, уровень смертности среди заключенных был весьма высок, но стоит вспомнить, какой год стоял на дворе — чтобы не отрывать эти цифры от общей ситуации по стране. Существуют устные, полумифические свидетельства того, что заключенные ГУЛАГа в голодные года посылали посылки на свободу своим родственникам в Поволжье и на Украину. Конечно, эти факты требуют внимания историков и строгой документальной проверки, поэтому больше не будем о них.
Важно другое.
Возглавляемое Сталиным государство всегда функционировало в режиме сверхзадачи. Невероятная сама по себе по сложности и энергозатратности цель по соединению двух морей была усугублена «прекрасной работой над исправлением человека» (еще одна дивная цитата из опуса Горького, Авербаха и Ко). Были созданы, без преувеличения, тонны глубоко лживых агиток — литературных произведений, очерков, фотоматериалов, плакатов, подключили даже театр, где ставили развеселые пьесы о сладкой жизни на Беломорканале, и все это с целью показать: злостные преступники исправляются с помощью тяжкого труда (той самой «туфты») и обновленными, духовно чистыми возвращаются в общество. И ведь многие в это поверили: таков был масштаб и качество иллюзии, сработанной лучшими «инженерами человеческих душ»!
Казалось бы, пережили. Забыли. Точнее, не забыли. В свое время товарищ Молотов сказал: «К позору капитализма многие и многие тысячи безработных позавидуют сейчас условиям труда и жизни заключенных в наших северных районах». К моему величайшему удивлению, это мнение все чаще воспроизводится в Рунете (в частности, в блогосфере) и в нашем обществе. Я не стану сейчас цитировать многочисленные патетические опусы, в которых красочно рассказывается о том, как заключенные получали большую зарплату, сытно ели, участвовали в соревнованиях, даже ходили в физкультпарадах на Красной площади. Даже о том, что положение заключенных на ББК соответствовало всем нормам мирового (!) трудового законодательства. Интернет запестрел трогательными фотографиями, таким же «вкусными», как приведенные выше цитаты, снимками: вот лагерный театр с шикарной постановкой и реквизитом, которому позавидовали бы многие современные учреждения культуры; вот футбольные и хоккейные команды, вот лыжные старты — и всюду полный порядок с инвентарем и амуницией. Вот лагерная санчасть с роскошным палисадником, напоминающая богатую санаторную постройку. Существуют многочисленные сообщества, где любая критика ГУЛАГа и строительства Беломорканала презрительно именуется «стенаниями либералов». Где «лгуна» Солженицына вроде как уже и неприлично упоминать в приличном обществе, где Варлама Шаламова объявили душевнобольным, Солоневича — «сволочью», про Гроссмана не в курсе, и т.д.
И это, возможно, только начало.
Однако те, кто кричит о величии Сталина и невозможности реализовать столь масштабные, как, скажем, семь «великих строек коммунизма», проекты в наше время, — пошли бы вы на такую стройку сами или желали бы участия в подобном проекте условному «зажравшемуся соседу-менеджеру»? Грустно говорить о Беломорканале, не востребованном и практически заброшенном ныне, — об этом памятнике терпению и, без преувеличения, трудовому героизму его строителей. Грустно, но нужно, чтобы не появлялись новые сказки про белого бычка, воспевающие действительно недостижимый ныне масштаб тех строек. Чтобы не вылуплялись новые «авдеенки», вещающие о лагерной педагогике и шикарном меню строителей коммунизма.
…К слову, реализацию проекта типа строительства египетских пирамид в наше время также невозможно представить.
Антон Краснов
