Приемыши Отчизны

Статус «приемной семьи» ни к чему не обязывает должностных лиц губернии, даже если случилась беда

«Приемная семья» и другие малолетние дети, опекаемые бывшим участковым милиционером Петром ДРОЗДЕНКО, оказались без крыши над головой, в общем-то на улице.  По стихийным обстоятельствам. Дом, в котором проживали 9 детей вместе со своими опекунами — супругами Петром и Еленой Дрозденко, сгорел 15 ноября прошлого года. Причем в доме были все. Петр Анатольевич буквально минут за двадцать вошел в дом и занялся мелкими текущими делами по дому, как вдруг прибежали соседи и сообщили, что дом горит. Гореть начало с крыши. С конька. Что случилось, и сам Петр Анатольевич не ведает.

Живут Дрозденко в Каменке. Сюда Петр Анатольевич переехал из Пугачева служить участковым инспектором милиции. Десять лет служил до пенсии по выслуге и ушел на заслуженный отдых. К этому времени Петр с Еленой уже создали «приемную семью». Взял это словосочетание в кавычки потому, что это статус.

Cначала детей оформляют под опеку, а уже потом, через ряд процедур, семье присваивается официальный статус приемной. И опекуны получают плату за то, что они содержат, заботятся, воспитывают опекаемых детей. Дрозденко получают каждый ежемесячно по 8-9 тыс. руб.

И кстати, Петр Анатольевич, переехав в Каменку, принял решение о создании приемной семьи. Дочь у них взрослая. Время ухода на пенсию приближалось. Чем заняться? Решили с супругой брать детей, от которых родители отказались. И Дрозденко купил домик. Снес его и построил дом. Именно под будущую семью. Дом он построил одноэтажный, но с мансардой. Там под крышей ничего взрывоопасного не было. И электропроводки тоже. В мансарде не жили. Использовалась как игровая комната в теплое время года. Там же была и домашняя библиотека. И вдруг — пожар…

Пожарная бригада приехала из Пугачева. Своей в Каменке нет. Как говорится, попала под сокращение. К приезду пожарных крыша уже сгорела. Они ее залили и поехали за водой. Пока ездили, сгорел и дом. Дрозденко и их опекаемые дети остались без крова. Ныне они живут в квартире старшей дочери в Пугачеве. Квартира просторная, но для такой многодетной семьи, конечно, маловата. Помощи семье, подчеркиваем, со статусом приемной, практически никто не оказал. Вещами помогли. Один депутат откликнулся десятью тысячами рублей. Местный орган только разводит руками всего своего административного состава и ресурса: откуда, мол, у нас средства на строительство дома для погорельцев? Сочувствуем, но не можем — вот суть ответов представителей всех органов власти губернии, включая и областную.

О погорельцах наша газета пишет периодически. Но от периода к периоду ничего не меняется. Помощи в строительстве домов на месте пожарищ как не было, так и нет. Как и нет ни федеральной, ни региональной программ поддержки погорельцев, которые потеряли в считаные минуты все нажитое за свою жизнь. Сочувствия несчастным — океан, а реальной помощи — ручеек. Да и тот вскоре пересыхает.

Вот и о приемных семьях ныне много говорят правильных слов. И давно пора. Наконец-то и до чиновников дошло, что только в семье ребенок получает воспитание, а также здоровье и способность к обучению. И конечно, деятельность таких опекунов, как Дрозденко, вполне заслуживает признания. Впрочем, не о похвале и прославлении речь ведем, а о том, должны ли оказывать посильную помощь, выручать из беды, помогать справляться с последствиями стихийных и прочих бедствий таким семьям и таким гражданам?

Петр и Елена Дрозденко берут в свою семью детей не по собственному выбору. Как сказал мне Петр Анатольевич, они не ездят по интернатам и детдомам и не высматривают ребенка поздоровее да покраше. У них принцип — брать каждого, которого предлагают.

Поэтому в их семье есть и вполне здоровые дети, способные к обучению, и дети с проблемами. Прежде всего, со здоровьем. И Дрозденко делают все возможное для того, чтобы поправить состояние этих детей. Им постоянно приходиться возить своих подопечных к врачам — и в больницу Пугачева, и в саратовские клиники. Бремя непростое, но их оно не напрягает. Собственно, такую цель и поставили: вырастить, воспитать в созданной ими семье здоровых — и физически, и морально — детей. Но остановим поток пустых и избитых фраз. Повторим вопрос: нужны ли такие дети России в целом, нужно ли заниматься ими, создавать для них семьи? Нужен ли кому шестилетний мальчик, которого Дрозденко взяли несколько лет назад, не всматриваясь в сопроводительные и прочие документы, не консультируясь с врачами, который поныне не говорит? По какой-то врожденной болезни. Сколько еще потребуется времени, сил, терпения, чтобы все у мальчугана наладилось и речь восстановилась? Или не нужно заниматься такими детьми вовсе, а списывать в казенный дом?

Дети, как правило, попадают в интернаты не от хорошей жизни. Они оказываются в спецучреждениях, познав порой наихудшие ее стороны — жестокость, насилие… и прочее. А вот родительской любви и ласки практически не испытав. Приемыши они неприкаянные. Их часто жалеют. Но мало тех, кто берет к себе в семью, чтобы кормить, одевать, ухаживать, беспокоиться о них, терпеливо сносить все недостатки и любить просто потому, что считают своим ребенком, членом своей семьи.

Или приемлем равнодушно судьбы таких детей и пройдем мимо приемной семьи, оказавшейся без крова, под открытым небом, без поддержки? Таким ли детям привыкать к вышеперечисленным неудобствам и отношению? Увы, не им. И своим равнодушием мы их не удивим. Последний приемыш, взятый в семью Дрозденко, — десятилетний мальчик, которого нашли в поле. Он жил в вагончике. При нем обнаружили только свидетельство о рождении с прочерком в графе «отец». Правда, мать указана, но там ведь только ФИО, а где она живет, до сих пор неизвестно. Несмотря на то что ему 10 лет, он не умеет ни читать ни писать. Сколько потребуется времени и сил, чтобы поднять на достойную высоту его интеллект, чтобы этот росточек успешно развивался физически и нравственно! А может быть, и не надо заниматься на деле такими детьми, создавать приемные семьи. Вдруг у них что-то пойдет не так, возникнут проблемы, тогда опекуны замучают чиновников своими просьбами, а то и требованиями. Нужна нам эта канитель? Повторим свой вопрос: нужны ли России дети? Нужно ли здоровое, одухотворенное поколение молодых людей нашей стране? Если да, то придется и поканителиться. Иначе никак не получится вырастить детей…

И словесной, простите, брехней о всеобщей заботе о детях и о необходимости чуть ли не каждого отказного ребенка помещать в приемные семьи, мы не сможем прикрыть равнодушие и цинизм, которые буквально на глазах сжирают общество.

Впрочем, это все те же словеса. Только иной направленности. А приемной семье Дрозденко нужна реальная помощь — материалами для строительства дома, денежными средствами. И хотя в разговоре с журналистом Петр Анатольевич признался, что ничего не ждет и ни на кого не надеется и будет строить дом сам, думается, что он ошибается. Во-первых, на пенсию обычного милиционера в 12 тыс. руб. да зарплату за «приемную семью» можно построить лишь сарай да общий туалет. Во-вторых, наверняка найдутся более-менее состоятельные граждане, которые смогут оказать посильную помощь.

Да, местная газета в свое время публиковала расчетный счет Дрозденко, специально открытый для перечислений на строительство дома для приемной семьи, но ни рубля не пришло. Что ж, губерния богата районами. Может быть, счет, опубликованный в нашей газете, все-таки пополнится вложениями. И также надеемся, что вскоре отношение к приемной семье изменится. Ведь сгори какой-нибудь дом, в котором какое-то учреждение находится, да тем более для детей, наверняка спешно, оперативно будут искать другое пристанище. Так почему же к беде приемной семьи Дрозденко отношение как к какой-то личной проблеме? При таком отношении опекаемые в приемных семьях дети так и сохранят свой статус неприкаянности, собственной ненужности… Приемыши, одним словом, приемыши страны, которых унижают жалостью…

№ счета 42307.810.4.5634.0719171 Сбербанк России № 8622 г. Пугачев Дрозденко Петр Анатольевич