Пророк, распятый на кобзе

Куда ведёт улица Шевченко — к храму или к шабашу?

Малороссийский поэт и художник ШЕВЧЕНКО, побывавший в Саратове мельком в августе 1857 г. и оставивший след на карте города в виде названия небольшой улицы, стал сейчас разменной монетой в противостоянии националистов и интернационалистов. И те и другие пытаются представить его провод­ником своих идей. В свете бурных событий, сотрясающих украинскую землю, певцом которой считается Тарас Шевченко, такое раздвоение образа поэта носит вовсе не безобидный характер. При этом и его 200-летний юбилей, к празднованию которого на Украине и в России стали готовиться ещё за три года, прошёл не слишком заметно — не до поэзии сейчас украинцам. Хотя были, конечно, 9 марта и возложения цветов, и торжественные шествия, и праздничные речи нынешних вождей… Но всё это — под усиленной охраной и под угрозой перехода в очередной виток массовых беспорядков.

На знамени всех вождей

Хотя празднование 200-летия Шевченко и вышло не таким феерическим, как это планировали до начала известных событий на Украине, имя поэта в последнее время звучит чаще и громче, чем когда бы то ни было. Теперь его величают не иначе как «пророком Майдана», где постоянно читают его вирши и поют песни, на их основе сложенные. На здании Киевской городской администрации, захваченной майданщиками, портрет КОБЗАРЯ появился в первый же день, сменив лик самого Степана БАНДЕРЫ. «Проводник Украинской повстанческой армии» продержался на почётном месте всего несколько часов — видно, кто-то подсказал победителям, что Бандера — это политика, а Шевченко — вечный символ Украины на все времена. Да и на большинстве плакатов евромайданщиков Тарас — в центре, а Степан — сбоку. Как учитель и ученик. Правда, на одном из пропагандистских панно их заставили потесниться гетман Иван МАЗЕПА (как антипод гетмана ХМЕЛЬНИЦКОГО, продавшего Украину москалям) и астролог Юрий ДРОГОБЫЧ (КОТЕРМАК), побывавший ещё в ХV в. на посту ректора Болонского университета (в отличие от философа Григория СКОВОРОДЫ, никогда не причислявшегося к русским мыслителям). Но всё равно без Шевченко и на этом «иконостасе» не обошлось. Ведь кобзарь — это украинский народный певец (аккомпанирующий себе на кобзе, бандуре или лире).

При этом свергнутый Майданом президент Виктор ЯНУКОВИЧ совсем недавно, в 2010 г., при открытии после реставрации дома-музея Тараса Шевченко в Каневе, заявил следующее: «Мы собрались в святом месте Украины — у могилы нашего пророка, признанного всем миром гениального поэта и художника, предвестника украинского национального возрождения… В последние годы жизни он стал самой выдающейся, как сейчас говорят, культовой фигурой в Российской империи. По воспоминаниям современников, человеком номер один».

Насчёт первого человека всей империи президент явно преувеличил, но несомненно, что он хотел представить поэта таким же символом нации. Точно так же, как и те, кто несколько лет спустя этого президента погонят. Вот и пойми, какова роль символа — объединять или разъединять?

Шевченко не впервые взирать на мир с высоты знамени. Ещё в 1919 г. войска ПЕТЛЮРЫ входили в Киев со стягом, на котором был вышит лик великого Кобзаря. Спустя некоторое время  это обстоятельство нисколько не помешало победителям петлюровцев — большевикам — превратить Тараса Григорьевича в пламенного борца за светлое коммунистическое будущее и одного из предтеч Октябрьской революции. В известном когда-то и многократно экранизированном романе советского писателя Владимира БЕЛЯЕВА «Старая крепость» даже есть эпизод, когда главный атаман войск Директории Симон Петлюра лично приказывает сорвать со стены гимназии портрет Кобзаря. Он делает это в угоду союзникам — польским офицерам армии ПИЛСУДСКОГО, которые почувствовали себя оскорблёнными, услышав, как один из гимназистов читает со сцены стихотворение Шевченко «Когда мы были казаками/ Ещё до унии тогда...» Как известно, там повествуется о страданиях Украины под гнётом польских панов и ксендзов. Правдивость сцены со срыванием портрета оставим на совести писателя Беляева.

Во время великого противостояния коммунистического СССР и национал-социалистической Германии Кобзарь вновь оказался иконой, на которую молились непримиримые враги.

В 1939 г., когда Шевченко исполнилось 125 лет, по решению СТАЛИНА в Киеве был установлен памятник юбиляру — на том месте, где раньше стоял памятник НИКОЛАЮ I, демонтированный большевиками ещё в 1920 г. Памятник императору в своё время поставили напротив учреждённого им в 1834 г.

Киевского университета имени святого Владимира — крестителя Руси. Разумеется, теперь и университет получил имя Шевченко. Так же как и сквер, и бульвар, где стоит теперь памятник, а заодно и Киевский оперный театр. Тогда же именем поэта называют множество улиц, библиотек, школ, колхозов. От Союза писателей Каракалпакии (где Шевченко отбывал свою ссылку) рапортовали, что перевели уже больше 30 его стихотворений на свой родной язык и переведут ещё. Обычная практика советского времени.

Но самое интересное, что когда в 1941-м в Киев пришли гитлеровцы, они стёрли с лица земли абсолютно все советские памятники, за исключением… монумента Шевченко. Более того, портреты Кобзаря постоянно размещались рядом с портретами самого фюрера Третьего рейха! Куда уж там Бандере… И в оккупации Тарас остался иконой (или идолом?).

Прошла ещё четверть века. В год 150-летия Шевченко — 1964-й — в СССР продолжается его усиленное возвеличивание и чествование. По инициативе Никиты ХРУЩЁВА (которому осталось править страной чуть более полугода) устанавливают памятник Кобзарю в Москве. На всех торжественных собраниях сцену украшают слова Хрущёва: «Думы, которыми жил Шевченко, претворены нами в жизнь!» Одним словом, гордость советской литературы царского периода. (Напомню, что в советских школах изучали историю СССР начиная с первобытных времён.)

И тут возникает ещё один парадокс. Тогда же монумент в честь Шевченко открывают на другой стороне земного шара, в Вашингтоне. Это в пору, когда холодная война между СССР и США достигла предельного накала и едва не превратилась в «горячую». Ещё свежи был в памяти события Карибского кризиса, и уже начались боевые действия с участием американских войск во Вьетнаме.

Кстати, установка памятника готовилась украинской диаспорой более десяти лет, к этому приложили руку четыре президента США — Гарри ТРУМЭН, Дуайт ЭЙЗЕНХАУЭР, Джон КЕННЕДИ и Линдон ДЖОНСОН, а также 85 членов конгресса, более 100 губернаторов штатов, множество деятелей культуры, в том числе и будущий президент, тогда голливудский актёр Рональд РЕЙГАН. Вот только, видимо, на деньги американцы скупились, потому так долго и продолжалось строительство монумента. Однако на церемонии открытия в то время уже бывший президент Эйзенхауэр заявил: «На все грядущие времена мы презентуем сегодня миру эту статую Тараса Шевченко, кобзаря Украины и борца за волю, чтобы увековечить веру человека в конечную победу воли». Там же прозвучал призыв к «новому движению мира за независимость и свободу всех порабощённых наций». При этом под поработителем понималась, конечно же, «империя зла» — Советский Союз.

Таким образом, хоругвь с ликом Шевченко вновь — в который раз! — была поднята одновременно двумя противоборствующими сторонами. И это ни в коей мере не способствовало их сближению, скорее наоборот.

Совсем недавнее празднование 200-летия Тараса продолжило эту же линию и вновь пришлось на этап жесточайшего противостояния (кого и с кем — другой вопрос). В Москве, как известно, заново водрузили на постамент тот, ещё хрущёвский памятник, находившийся на реставрации аж с 1995 г. Российские деятели политики и культуры, выступая на торжествах по случаю второго пришествия памятника, говорили, что поэт был бы страшно удивлён тем, что происходит сейчас на его родной Украине. Напоминали, что он был абсолютно двуязычным поэтом: писал на русском и малороссийском языках (на русском даже больше, а такого понятия как «украинский язык» тогда попросту не существовало). Следовательно, олицетворяет собой нерушимое единство России и Украины.

В то же самое время в Киеве на торжествах в честь юбилея поэта говорили об агрессии со стороны России и о том, что именно Кобзарь в давние теперь уже времена призывал украинцев этой агрессии противостоять. Действительно, уничижительных отзывов о москалях в его стихах и прозе более чем достаточно. Просто до поры до времени — до 1991 г. — считалось, что он подразумевает под этим прозвищем сатрапов русского самодержавия. Теперь пришли иные толкователи и иное понимание.

Кумиры обречены на крушение

Продолжая и завершая разговор о судьбе в наши дни имени и образа Шевченко (но не его творчества, как бы его не воспринимать!), нельзя не сказать, что его безмерному возвеличиванию сопутствуют и попытки (причём небезуспешные) сокрушить пьедестал Кобзаря. Пожалуй, никто из писателей, причисленных в ХХ в. к безусловным классикам, не подвергался таким беспощадным атакам. Чего стоит одна дилогия популярного, но скандального украинского (!) журналиста Олеся БУЗИНЫ с красноречивыми названиями — «Вурдалак Тарас Шевченко» и «Ангел Тарас Шевченко». Когда первая из них  в конце 1990-х появилась в газетно-журнальном варианте (в виде отдельного издания вышла в 2000 г.), редакцию, где работал в то время автор, пытались разгромить, Союз писателей Украины подал на него в суд, а после оправдательного судебного решения на него было совершено нападение с причинением серьёзного вреда здоровью. И потом не раз Бузине приходилось держать ответ перед судом — он сам сообщает, что выиграл 11 процессов. Это не помешало ему к 2011 г. подготовить «ангельское» продолжение «Вурдалака».

В этой дилогии Кобзаря представляют полуграмотным, непорядочным, к тому же патологически кровожадным существом, «хуторским философом» и автором «Кровавой Библии». Под последней, конечно же, подразумевается сборник стихов «Кобзарь», провозглашённый в новейшей истории независимой Украины «Библией украинского народа». Много говорится о его пристрастии к спиртному — указывается, что причиной его ранней смерти стали не тяготы ссылки и перенесённой в юности крепостной неволи, а бытовой алкоголизм. Напоминается, что причиной гонений на малороссийского поэта стало не его свободолюбие и протест против царизма, а пасквиль, посвящённый императрице Александре Фёдоровне, где высмеивал её нервный тик и худобу. Речь, кстати, идёт о той самой императрице, которая вместе с другими членами царской фамилии непосредственно участвовала в его выкупе из крепостной неволи как талантливого художника.

Эти тезисы (впрочем, подкреплённые документальными ссылками) нашли многих сторонников в нынешней ситуации. Особенно же часто Кобзаря обвиняют в прямо-таки яростной русофобии — москали в его произведениях становятся носителями самых тёмных черт.

Не будем сейчас ни спорить, ни соглашаться с этим. Обратим внимание на другое. Мои знакомые из Украины пишут, что в последние годы празднование дней рождения Шевченко, как и установка памятников в его честь, власть полностью переложила на плечи жителей городов и сёл, всё это должно происходить за их счёт. А когда тех, кто провозглашает Шевченко символом украинского народа, просят процитировать те его строки, которые особенно запали в душу, дело доходит в лучшем случае до двух-трёх хрестоматийных фраз. Получается, что как поэта и тем более как художника и мыслителя Кобзаря не изучают и не знают. Да и зачем что-то о нём и его стихах знать, когда он уже причислен к кумирам?

Вот только каждый кумир обречён на крушение — желающих всегда найдётся предостаточно. И не вина в том поэтов — скорее, надо спросить с тех, кто превратил их имена в собственные политические лозунги.

Станислав Орленко