Коррупционеры или просто жулики?
Взяточничество и мошенничество в наши дни становятся трудноразличимыми явлениями
Если бы Остап БЕНДЕР явился в наше время, он наверняка захотел бы быть представителем властных структур. Ибо именно здесь его потенциал афериста раскрылся бы в полной мере. Похоже, облик солидного коррупционера-взяточника, знающего цену своей должности, обретает все больше черт, характерных для обычного афериста. В этом есть резон: за мошенничество предусмотрена гораздо более мягкая уголовная ответственность, чем за взяточничество. Ведь брать взятки может лишь лицо, облеченное полномочиями и доверием государства. А стать мошенником может любой желающий. Такой вывод напрашивается при знакомстве с самыми громкими коррупционными делами в Саратовской области в уходящем 2013 г.
Взять нельзя не брать
6 ноября нынешнего года Балашовский районный суд признал первого заместителя прокурора города Балашова Дмитрия КОРОГОДИНА виновным в получении взятки в особо крупном размере и приговорил к наказанию в виде лишения свободы сроком на четыре года. Конечно, осужденный подал жалобу и в законную силу приговор еще не вступил. Но все равно это стало громким событием, хотя бы потому, что последний раз в нашей области работника прокуратуры за взятку задерживали пятнадцать лет назад, в 1998 г. Тогда это был следователь одной из районных прокуратур Саратова.
В нынешнем деле самым интересным выглядит следующее обстоятельство. Зампрокурора не отказывается от того, что получил деньги — его задержали с поличным в салоне собственного автомобиля. Но утверждает, что взял их… просто так, потому что дали. Никакого отношения к его служебной деятельности эти деньги не имеют. Соответственно и защита настаивает на том, что говорить можно разве что о мошенничестве со стороны Корогодина, но никак не о получении взятки. Значит, приговор суда несправедлив. Для исправления мошенника, пусть даже в прокурорском звании, вполне достаточно условного срока.
Основания для таких заявлений у защиты, на первый взгляд, есть. Дело в том, что вина Дмитрия Корогодина, согласно приговору, заключается в требовании и получении взятки от известного в Балашове предпринимателя. Взамен зампрокурора обещал «отмазать» от уголовной ответственности сына этого человека: юноша оказался замешан в двух крупных драках, происходивших в начале осени прошлого 2012 г. в одном из местных ночных клубов. Надо сказать, что потасовки велись с большим размахом — противники ломали бильярдные кии о головы друг друга и метали вместо гранат бильярдные шары, пробивая и разрушая стены. При этом сын коммерсанта играл едва ли не руководящую роль в побоищах, и это же зафиксировано установленными в заведении видеокамерами. Вот эту самую запись с подвигами сына Карагодин и предложил отцу купить у него за 600 тыс. руб. Предприниматель попросил снизить цену до 400 тыс. А сам написал заявление в ФСБ. Деньги передавались поэтапно пачками по 50 тыс. руб. При получении второй партии зампрокурора взяли.
Но в этой цепи событий было еще одно. Задержали заместителя прокурора с поличным в начале июня. Переговоры о выкупе видеозаписи он вел в январе, когда временно исполнял обязанности прокурора Балашова. А двумя месяцами раньше, еще в ноябре прошлого, 2012 г., балашовской полицией было вынесено постановление об… отказе в возбуждении уголовного дела по дракам в ночном клубе. Так что безопасность сына была уже обеспечена, но ни он, ни его отец об этом не знали. Вот заместитель прокурора их и разыграл (или развел, кому как больше нравится). Если же принять во внимание, что все действующие лица этой истории, включая владельца клуба, судя по всему, были хорошо знакомы, то дело и вовсе можно представить как прикол внутри компании.
Поэтому защита и настаивает: никакой взятки не было, все решалось без участия Корогодина. Что же было — возникает вопрос? Да просто передача денег. Ну еще на мошенничество это потянет. Но никак не на взятку.
Когда я разговаривал об этом уголовном деле со знающим человеком — заместителем руководителя Следственного управления Следственного комитета России по Саратовской области Дмитрием ПЕТРЯЙКИНЫМ, он сказал, что следователю, а затем гособвинителю пришлось приложить немало труда, чтобы доказать — была взятка. Представители прокуратуры обязаны были оценить правомерность отказа в возбуждении уголовного дела и отменить его, если это решение со стороны полиции было принято без достаточных оснований. Так что, по мнению суда, зампрокурора в данной ситуации явно занизил свои служебные возможности. Хотя окончательное слово теперь за кассационной инстанцией, которая вправе признать или не признать приговор.
Впрочем, по словам Дмитрия Петряйкина, с его точки зрения, гораздо больший интерес представляло другое громкое коррупционное дело, где подсудимым был заместитель министра молодежной политики, спорта и туризма регионального правительства Дмитрий КОЗЛАЧКОВ. Приговор по нему Кировским районным судом Саратова был вынесен всего месяцем раньше, чем в предыдущей истории, — 9 октября нынешнего года. Там речь шла о сумме в десять раз большей — четыре с половиной миллиона рублей. При этом потерпевший до последнего момента был уверен, что у него вымогают взятку (точнее, «откат»). На самом же деле он имел дело с мошенниками, одним из которых был высокопоставленный правительственный чиновник.
«Откат» не в ту сторону
Сроки, назначенные судом двум обвиняемым, мало отличаются. Замминистра Дмитрий Козлачков получил три с половиной года лишения свободы, его подельник Владислав БОЛЬШАКОВ, по версии следствия и суда, сыгравший главную роль во всей истории, — четыре.
Но восприятие наказания оказалось диаметрально противоположным. Козлачков даже не воспользовался правом обжалования приговора — принял все как должное. Зато Большаков совершенно искренне заявил, что он никаких чиновных постов не занимает, поэтому виновным быть не может. То, что он делал, — обычное посредничество, помогал человеку «решить вопрос» за вознаграждение. Разве за это можно судить? Поэтому он уверен, что его кассационная жалоба будет удовлетворена.
Особенность этого коррупционного дела в том, что «решение вопроса» шло в буквальном смысле слова через третьи руки и в итоге выводило на человека, никакого отношения к данному вопросу не имеющего.
Все началось в сентябре 2012 г., когда директор фирмы «Интертехника» Михаил ЧАПЛЫШКИН заключил с министерством образования Саратовской области контракт на поставку спортивного оборудования для средних учебных заведений. Сумма контракта выглядела вполне солидно — 29 млн 16 тыс. 13 руб. и 88 коп. Оборудование в Саратов привезли вовремя, определили на хранение. Но потом у директора возникло ощущение, что областной минобраз как-то не торопится решать проблему и не реагирует на его обращения. Своими сомнениями он поделился со знакомым предпринимателем из Пакистана (!), имеющим в Саратове свои интересы. Мудрец с Востока и надоумил предпринимателя обратиться к Большакову: дескать, это очень большой человек, в любой беде помочь может.
«Большой человек» сразу открыл Чаплышкину глаза, удивляясь его наивности. Объяснение звучало примерно так:
— Ты аукцион выиграл? А должны были другие люди выиграть. Вот отсюда и идут все проблемы.
Попутно он растолковал неискушенному в правительственных делах поставщику, что в таких ситуациях принято давать министру образования «откат», иначе помехам конца не будет и он разорится на арендной плате и на налогах за содержание оборудования в Саратове. Кстати, позже, уже во время суда, эти высказывания Большакова, зафиксированные в документах по делу, дадут основания министру образования области заявить о клевете в ее адрес и о намерении привлечь виновных к дополнительной ответственности. Сам Большаков, кстати, никогда с министром знаком не был.
Директора фирмы шокировал названный ему размер «отката». Это должно было быть не менее 15% от общей суммы контракта. При этом Большаков пояснил, что 10% пойдут в министерство образования, а 5% — оплата трудов его и того человека, который будет все устраивать (то есть Козлачкова). В денежном выражении это составляло четыре с половиной миллиона рублей. Поставщик говорил, что ему приходилось слышать о практике «откатов», но не в таких же масштабах!
Так или иначе, но маховик аферы, замаскированной под взятку, закрутился. Сначала, в конце декабря 2012 г., Чаплышкин передал Большакову 500 тыс. руб. — 100 тыс. из них через несколько дней достались Козлачкову.
Потом, 9 января уже 2013 г., Большаков получил большую часть «отката» — два с половиной миллиона рублей. Полтора «лимона» должны были достаться заместителю министра спорта, но тут в дело вмешались оперативники УФСБ по Саратовской области.
На следующий день, 10 января, Владислав Большаков встретился с Дмитрием Козлачковым у дверей министерства молодежной политики, спорта и туризма и вслед за этим состоялось знаменитое задержание замминистра. Эта встреча проходила уже под контролем.
Поставщик оборудования был немало удивлен, узнав, что его благодетели — Козлачкова он, кстати, в глаза так и не увидел до самого задержания — не могли никак повлиять на ход событий в министерстве образования и в конце года необходимые средства были перечислены независимо от их усилий. При этом Большаков передавал ему документы: акт приема-передачи, счет-фактуру и накладную, якобы выписанные благодаря усилиям замминистра спорта. В реальности же Козлачков, по его признанию, при своей высокой руководящей должности выполнял чисто курьерские функции: приносил эти и другие документы в минобраз, справлялся по телефону об их участи и забирал назад, если нужно было что-то переделать.
Так вместо хитроумного «отката» всплыла довольно примитивная, но при этом весьма действенная афера.
Для полноты картины можно еще вспомнить заместителя начальника следственного отдела МО МВД России «Саратовский» капитана юстиции Дмитрия БАЛДУЕВА, также осужденного нынешней осенью за взятку и мошенничество. Он решил испробовать все поочередно. Сначала взял с обвиняемого в краже 30 тыс. руб. за реальную услугу — того оставили на свободе под подпиской о невыезде. Затем, узнав, что суд собирается переквалифицировать обвинение на более легкую часть статьи, объявил подсудимому, что сделать это может только он, капитан Балдуев, и под это дело потребовал еще 100 тыс. руб., хотя в реальности никаким образом не мог повлиять на ситуацию. На этом и «спалился» — как говорится, жадность сгубила.
Характерная деталь: мошенничество замначальника следствия признал почти сразу. А вот взятку отрицал, сдавшись лишь перед началом судебных прений. Быть взяточником стало опасно, а вот назваться мошенником вполне можно, ничего особенного.
Но это, несомненно, свидетельствует и о другой стороне нынешней коррупции: люди настолько свыклись с мыслью, что давать надо везде, всегда и всем, что не замечают, как их элементарно дурачат. Причем это относится не к простакам, а к бывалым и тертым коммерсантам. Как тут не вспомнить гоголевского ХЛЕСТАКОВА, которому взятки совали в руки тайком от него самого, даже не дожидаясь его требований. Ведь иначе быть не может! Неужели мы и дальше будем с этим соглашаться?
PS. Кстати, буквально позавчера, 9 декабря, стало известно, что при предъявлении окончательного обвинения главе администрации Саратовского района Василию СИНИЧКИНУ и его бывшему заместителю Наталье ФЕДОСОВОЙ «взяточная» статья была заменена на более мягкую — «злоупотребление должностными полномочиями». В июле нынешнего года их обоих задержали по подозрению в получении взятки в особо крупном размере. Но теперь они превратились в злоупотребляющих полномочиями. Полку взяточников вновь убыло.
Станислав Орленко
